Голос Демира дрогнул. Он понимал, что теряет свою огненную дочку. Пусть и не родную по крови, но это ничего для Демира не значило. Эдже всегда будет и останется его первым цветочком от любимой женщины. Да, иногда он бывает злым и строгим отцом, а как по-другому, когда Мир жестокий и люди не всегда приходят к нам с добром? Если с Эдже что-то случилось бы, когда она так легкомысленно сбегала из дома, то Демир в первую очередь бы винил себя. Он бы выстрелил себе в голову, ведь Эдже его частичка огня, его душа и та, которая не виновата, что Эрдоган Ишаран её родной отец. У Демира и Эдже своя связь, они со стороны кажутся далёкими, но на самом деле они могут понимать друг друга без слов. С самого раннего детства Эдже всегда тянулась не к маме, а к папе. Сейчас почти ничего не изменилось, просто Эдже уже не ребёнок и некоторое ей непозволительно. Она понимает это, но не хочет принимать к себе такое отношение со стороны отца.
Эдже молча стояла перед ним понурив глаза.
В руках Демира показалась красная лента, он завязал два узла на талии дочери и сказал:
– Дочка, никогда не забывай отчий дом. Ты будешь женой Омера, но двери моего дома всегда для тебя открыты. Приходи по зову сердца в радости или в печали, я никогда тебя не прогоню. – Закрыл вуалью лицо Эдже и поцеловал нежно в лоб.
Они вместе вышли из комнаты и направились к залу, где уже собрались гости. Музыка играла, и все ждали появления невесты. Эдже с Демиром спускались по лестнице, чувствуя на себе взгляды сотен людей. Эдже крепче сжала руку отца. Волнение набирало обороты, боится споткнуться и упасть.
– Мне страшно. – Прошептала Эдже.
– Ничего и никого не бойся. Ты же моя принцесса. Дочь сильного и могущественного властелина. Никто тебя не посмеет обидеть.
Омер стоял у последней лесенки и не моргал. Эдже ослепляла жениха, и он даже забыл речь, которую надо произносить, когда тебе отдают невесту.
Он стоит высокий и уверенный, в традиционном белом одеянии. Его лицо было непроницаемым, как всегда.
Зал был украшен роскошными тканями и цветами. Золотые и белые драпировки свисали с колонн, создавая атмосферу величия и торжественности. У колонн стоял большой стол, покрытый белоснежной скатертью, на котором лежали священные книги и символы их союза.
Когда Эдже с Демиром подошли к Омеру, он поклонился отцу невесты и поцеловал ему руку.
Гости с изумлением смотрели на них и шептались.
– Омер, я тебе уже говорил, а сейчас при всех повторю. Эдже – моя старшая дочь, моя луна и звезда, и если она погаснет в твоих руках, то я тебя уничтожу. Я сотру с лица Земли не только тебя, но весь твой род!
Мага поймал предупредительный взгляд Демира и сощурил глаза. А кому угроза понравится при стольких людях? Мага промолчал сейчас, но он обязательно поднимет эту тему, но в более подходящем для этого разговора месте.
– Отец Демир, я клянусь вам, что Эдже будет счастливой. Я всё для счастья жены сделаю. Если я буду не прав, то я склоняюсь перед вами и приму смерть от ваших рук.
Демир улыбнулся и приблизившись к парню, прошептал на ухо:
– Ты нужен мне живым за моим столом.
Это случилось неожиданно. Омер не успел ничего ответить, да и выбора у него нет. Отказаться от мафии, значит подставить отца и согласиться со смертью. Скорее он не хотел отказываться, осознавая, что ничего хорошего из этого не выйдет. И тем не менее, Омер не торопился с ответом. Промолчал.
