— Книги по истории магии, особенно женской, мессер ректор. Мне ведь не запрещено читать об этом?
— Нет, можешь читать на любую тему. Даже книги весьма откровенного свойства, запрещенные для юных девиц, — усмехнулся Герберт. — Всестороннее образование еще никому не повредило. А теперь послушай, Эдиан, — он встал. — Скажи мне, ты веришь в Бога?
— Что, мессер ректор? — изумленно переспросила Эдиан. Вопрос ошеломил ее. Из его уст он звучал как минимум странно. Ректор и религия… казались ей совершенно несовместимыми.
— Ты веришь в Бога? Ответь.
— Да, конечно, верю, — растерянно ответила Эдиан. — Мы все знаем, что Всевышний создал мир, и все в нем происходит по Его воле.
Этому учили ее с детства. Это она впитала с молоком матери (которая, в отличие от многих других аристократов, действительно сама кормила дочь грудью). В этом она никогда не сомневалась. Более того, вера Эдиан была искренней. Она любила молиться и ощущала при этом искреннее светлое чувство к Создателю, который дал ей появиться на свет.
— Ага, — коварно улыбнулся Герберт. — В таком случае, все, что происходит с тобой, тоже происходит по Его воле? Не так ли?
Эдиан задумалась лишь на секунду.
— Несомненно.
— А значит, Эдиан, — он снова сел и чуть наклонился в ее сторону. Голос стал доверительным и низким. Эдиан чуть отпрянула, потому что начала чувствовать его дыхание. Это чудовище было слишком мужественным, слишком сильным, слишком довлеющим… Любое его приближение пугало. — Скажи, ты не думала, что на это тоже Божья воля? Это Бог дал тебе сильный магический дар — наверняка, сильнее, чем у всех в твоем роду. И дал не просто так. Может быть, это Бог хочет, чтобы ты стала Великой волшебницей, раз привел твоего дядюшку ко мне? На свете сколько угодно женщин, способных родить несколько детей. А вот Великая волшебница, подобная тебе, рождается раз в сто лет. Может, на то Божья воля, чтобы ты стала ею, а не простой матерью?
Эдиан сжала зубы. Как тогда, в самом начале, он опять тонко искушал ее. Затрагивал те струны ее души, что всегда жили и сияли в ней.
…А вдруг действительно так, тут же пришла в голову непрошенная мысль. Вдруг она пытается пойти против воли Всевышнего, а следует подчиниться и с энтузиазмом выполнять его замысел?
Эдиан уже привычно сжала кулак и впилась ногтями в ладонь, чтобы остановить предательские мысли и чувства.
— А может, воля Всевышнего в том, чтобы я… победила. Может быть, это испытание. Никто не знает воли Всевышнего, но всё Ей покорно, — сказала Эдиан. — А вы верите в Бога?
Ей хотелось поймать его на слове. Заметить, что его поступки сложно назвать богоугодными, ведь вера учит милосердию и уступчивости.
— Верю ли я? — усмехнулся Герберт. — Категория веры ко мне не применима. Я либо знаю что-то, либо не знаю. Существование Создателя не относится к области моих знаний.
— Значит, не верите! — уверенно сказала Эдиан. — А вот в магию верите. Она — ваш Бог, все для вас в жизни. Я не хочу так.
— Да, магия — это все! — неожиданно горячо сказал Герберт. — Магия пропитывает нас, дает нам силу и волю к жизни. Магия делает нас теми, кто мы есть…
«Например, чудовищами вроде вас!» — подумала Эдиан.
— Ты еще оценишь это, девочка, — подытожил он. — Стихии покорны тебе. Уверен, огонь среагировал бы так же, как вода… Твоя сила рвется из тебя, как бы ты этому ни сопротивлялась. А значит, глубоко внутри себя ты хочешь этой силы. Хочешь управлять ею и повелевать энергиями и всем, что магии подвластно. Просто тебе задурили голову высокими наивными идеями. Не дали поверить в свой талант и свою возможную власть. Но все еще придет. Ты ведь еще не знаешь, какое удовольствие, — это слово он произнес как-то «вкусно», как будто у него на языке вдруг появилась конфетка, и он смаковал ее, — использовать магию и исполнять с ее помощью свои желания. Магическая власть у тебя в крови, и ты полюбишь ее… тоже.
