– Ты… – прошептала тналла, – это ты… я чувствую…
Она шагнула вперёд, но я жестом остановил её.
– Кто ты? – тихо спросил я, глядя в синие глаза призрака.
– Беатрис… – прошелестела она.
Именно прошелестела. Казалось, что это листья нашёптывают её имя. Я посмотрел на тналлу. Она убрала меч в ножны и взмахнула рукой, предоставляя мне право говорить.
– Беатрис, – также тихо продолжил я, – что здесь произошло?
Девушка опустила голову и запела. У неё был прекрасный голос. Песня будто рассказывала её историю.
Любимый мой на землю пал,
Металл его пронзил,
Всему виной жестокий тнал,
Что прежде лес хранил.
И я пришла, и смерть нашла,
Но страсть его легка,
Я за собой его вела,
На острие клинка.
Я за собой его влекла,
Как песен череда,
А после в воду я вошла,
Исчезнув навсегда…
Внезапно налетел мощный порыв ветра. Лес впервые зашумел, и шум этот был оглушительным. Беатрис поблекла и исчезла. Я закрылся рукой, но ветер продолжал усиливаться. Обернувшись, я увидел, что тналла стоит как вкопанная. Ветер развевал её плащ, трепал ей волосы, но она продолжала смотреть прямо перед собой. Я рванулся к ней.
– Ищущая! – прокричал я, хватая её за тонкие плечи, – ищущая! Очнись! Лес… повелевай лесом, тналла!
Она не реагировала. Похоже, осознание того, что смертная убила бессмертного, выбило её из колеи. Я понял, что сейчас добиться от неё мне ничего не удастся. Знаки на моих руках вспыхнули. Глубоко вдохнув, я развернулся лицом к ветру и заорал.
Горным утёсам на ветер плевать,
Камень стоит нерушим,
Птицы без ветра способны летать,
И потешаться над ним.
Древа колышут своею листвой,
Только ветвям не трещать,
Ветер опять обретает покой,
Время всему замолчать!
Всё стихло. Лес опять погрузился в нерушимое молчание. Даже листва не шуршала. Единственное, что я сейчас ощущал, была холодная сталь, нежно касавшаяся моего горла. Тналла пришла в себя. Я не видел её глаз, но чувствовал холод её взгляда.
– Что это было? – процедила она.
– Магия, – осторожно сказал я.
– Никогда прежде не видела такой… магии. Что ты за маг?
– Слышала о властителях слова?
Тналла замолчала, похоже, ожидая объяснения.
– Есть несколько школ магии, помимо чистой, – заговорил я, – если чистые маги используют только энергию, то другие используют слова, звуки, жесты, краски, всё, что способно быть проводником воли. Я использую слова, иногда жесты.
– Предположим, я тебе верю… – проговорила она, – но это тнальский лес. Здесь средоточие нашей силы. Как ты смог заставить его замолчать?
– У леса больше нет хранителя, – спокойно сказал я, чувствуя, как клинок медленно отдаляется, – я сделал то, что должна была сделать ты. Но ты впала в транс.
– Неправда, – пробормотала она, – я просто… задумалась.
– Пусть так. Клинок, думаю, можно убрать.
Она нехотя вернула меч в ножны. Я обернулся. На её щеках всё ещё были видны следы слёз. В остальном её облик вернулся в первоначальное состояние, холодное и надменное. Я вопросительно посмотрел на неё. Она несколько секунд молчала, но потом сдалась.
– Спасибо.
– За что? – наигранно удивленно спросил я.
– За твою… магию. Лес, и правда, взбесился после смерти хранителя. А я…
– Ничего, со всеми бывает.
– Нет! – неожиданно громко сказала она, – тналы совершенны, мы не допускаем подобного никогда.
Я пожал плечами. Спорить с ней мне не хотелось. Особенно сейчас, когда она была в таком состоянии. Даже бессмертные иногда теряют самообладание, особенно когда встречаются со смертью. Я решил сменить тему разговора.
