В погоне за дивноглазыми - страница 8



Проснулся он уже глубокой ночью. Синеглазая девушка покинула лес, и он знал об этом. Он чувствовал, что она далеко, только легче ему не становилось. Напротив, желание вновь увидеть её росло и крепло в глубинах его души. Он посмотрел в небо. Далёкие звёзды испускали свой холодный, безжизненный свет. Им были безразличны даже бессмертные. Для них он был всего лишь песчинкой. Такой же, какой для него некогда были люди. Можно ли вообразить, что звезда влюбилась в песчинку? Нет, это абсурд, это невозможно. Так не бывает…


Но время шло. Впервые в жизни Келлерн считал дни. Ровно три дня назад он впервые увидел синеглазую. Казалось, что эти три дня были длиннее сотни лет его жизни. Три раза он хотел отправиться за ней и три раза останавливал себя. Он понимал, что, скорее всего, это будет стоить ему жизни. В глубине души шевелилось недоброе предчувствие. Возможно, в четвертый раз он не удержался бы, но судьба распорядилась иначе.

Ближе к полудню он вновь ощутил присутствие. Что-то подсказывало ему, что это она. Никто иной это и не мог быть. Невидимый для глаз, он устремился за ней. Каждая секунда ожидания терзала его.

Наконец среди деревьев появился её силуэт. В этот раз на ней не было накидки. Она была облачена в длинное платье, синее, как её глаза. Чёрные как смоль волосы спадали на обнажённые плечи и струились по спине. Взор её был потуплен, и Келлерну никак не удавалось встретиться с ней взглядом. Он то появлялся, то исчезал. Возникал между ветвей и таился за стволами вековых деревьев. Она не могла видеть его, но ему казалось, что она знает о нём.

Спустя несколько минут она вышла на берег реки. Именно здесь она была в прошлый раз. Келлерн бесшумно приблизился и всё ещё незримый сел возле неё. Она посмотрела вверх и тихо запела:

Небо далёкое, небо высокое,
Синяя, синяя сталь,
Небо холодное, небо жестокое,
Что тебе наша печаль?
Наши скитания, наши метания,
Слёз наших горькая соль?
Ты не поймёшь, что такое прощание,
Ты не поймёшь нашу боль.
Ты не поймёшь, твои слёзы притворные,
С неба сорвутся дождём,
Ты не поймёшь наши вздохи покорные,
Нас, не увидев вдвоём.
Ты не поймёшь, ни разлуки извечные,
Ни предвкушение встреч,
Ты не поймёшь, ведь они быстротечные,
Их мы не сможем сберечь.
Наши скитания, наши метания,
Слёз наших горькую соль,
Счастливо ты, ты не знаешь прощания,
Ты не поймёшь эту боль.
Небо далёкое, небо жестокое,
Я пожалею тебя,
Ты ведь такое, как я, одинокое,
Вечно живёшь ты скорбя.
Слёзы холодные, слёзы бесплодные,
С неба сорвутся дождём,
Мы одинокие, пусть и свободные,
Вечно мы плачем вдвоём…

На воде опять появились круги. Девушка утёрла слёзы и начала подниматься. Внезапно Келлерн, всё ещё сидевший рядом, ощутил её прикосновение. Должно быть, вставая, она ненароком задела незримого слушателя. Тепло её ладони, нежное прикосновение её пальцев буквально пригвоздили его к месту. Она почувствовала неладное, отдернула руку и испуганно осмотрелась.

Впрочем, Келлерна рядом уже не было. Он растворился в воздухе. Лишь лёгкий ветерок прикоснулся к её волосам и тоже стих. Она пожала плечами и направилась прочь.

Тнал был болен. Бессмертные не болеют, но любовь – это особая болезнь. Келлерн не знал, куда от неё деться. Он скрывался от неё в густой листве и высокой траве, он таился в глубинах рек и озёр, но всюду она настигала его. Он не мог от неё ускользнуть. Есть вещи, которые не способны превозмочь даже бессмертные. Одной из них была любовь.