В погоне за ускользающим светом. Как грядущая смерть изменила мою жизнь - страница 6

Хочу жить вечно. Пока получается.

Стивен Райт

Кто я?

В прошлой жизни, когда я был председателем совета директоров и главой компании KPMG (стоимость 4 млрд долларов, 20 тыс. служащих, основана более века назад, входит в четверку крупнейших аудиторских компаний Америки), у меня порой выдавался идеальный день: я лично принимал одного-двух клиентов, что особенно любил. Встречался с кем-нибудь из непосредственных подчиненных. Беседовал по телефону с партнерами из Нью-Йорка и со всех концов страны, выяснял, чем могу помочь им. Решал несколько проблем. Иногда обсуждал с кем-нибудь из конкурентов совместную работу ради достижения общих профессиональных целей. Выполнял многочисленные дела по списку из электронного органайзера. Двигался вперед хотя бы в одной из трех областей, к улучшению в которых стремился с тех пор, как три года назад был избран партнерами на руководящий пост: добивался роста нашей фирмы (и неудивительно – чтобы выжить, любая компания должна развиваться), повышал качество услуг, снижал риск и, что самое важное для меня и для долговременного успеха компании, старался сделать нашу фирму как можно более удобной для работы и престижной, а жизнь наших сотрудников – более гармоничной. Я уже давно понял, что работа пойдет успешнее, если служащие компании поймут, что и в офисе, и за его пределами они представляют собой части единого организма, а не обособленные и конкурирующие существа.

Лично мне – как и любому руководителю, тем более высшего ранга – последний пункт этого плана казался особенно труднодостижимым. Не поймите меня превратно: свою фирму я искренне любил (собственно, отчасти поэтому и боролся за нее). Меня радовали каждый рабочий день, каждое действие, проблема, достижение. Аудит был моей страстью (только не смейтесь!). Точность, ясность, логика. Казалось, для них созданы мой разум и характер. Я отличался целеустремленностью, четко понимал стоящую передо мной задачу, был готов выполнить ее во что бы то ни стало. Разбудите меня среди ночи и скажите, что ради завоевания или удержания клиента я должен немедленно отправиться в аэропорт и улететь на другой край света, – и я сделаю это. Такое случалось и на самом деле. Будучи главой самого крупного подразделения фирмы, отдела финансовых услуг, и зная, что мы боремся за право стать аудитором крупного инвестиционного банка, я понимал: ради этой цели мне лично необходимо встретиться с президентом австралийского филиала этого банка. В ближайшем будущем банк должен был принять решение. Я сделал все возможное, чтобы добиться встречи с главой банка – приготовился высвободить в своем плотном расписании любое время, неоднократно звонил секретарю президента.

Обычно я слышал: «Сожалею, но…» Секретарь объясняла: у босса расписана каждая минута на несколько недель вперед. Если бы я ждал, когда он освободится, сделка не состоялась бы.

Я еще раз перезвонил секретарю. Благодаря частому общению между нами возникло нечто вроде взаимопонимания. Я решил рискнуть: выяснить, какие поездки в ближайшее время предстоят ее начальнику. Легкий на подъем, президент большую часть дня проводил в разъездах – может быть, в дороге он ничем не занят? Секретарь сообщила, что через два дня ее босс летит из Сиднея в Мельбурн. На борту самолета деловых встреч не запланировано.

– Прекрасно, – отозвался я.

И спросил, на какое место куплен билет. Выслушав ответ, я позвонил в авиакомпанию, забронировал место первого класса рядом с президентом и стал собираться в деловую поездку – пожалуй, самую далекую в своей жизни, зато самую непродолжительную. Вечером я уложил вещи, принял душ, побрился, провел 22 часа в самолете Нью-Йорк – Сидней, приземлился, сразу направился на посадку на Мельбурн и представился банкиру, ради 90-минутной встречи с которым облетел полмира. Когда я объяснил, на какие ухищрения пустился, чтобы поговорить с ним, он лишился дара речи. Я попросил разрешения объяснить, почему мы считаем, что аудиторскую проверку его банка следует доверить именно нам. Через полтора часа состоялась посадка. Я предложил собеседнику рекламные материалы нашей компании, обменялся с ним рукопожатием и снова двинулся на посадку: мне предстоял более чем 20-часовой путь домой.