В поисках безграничности - страница 4



Там, где слово имело вес,
Тишина в уши бьёт – молчите!
И вокруг сотни тысяч глаз,
Наблюдают так беспристрастно,
Сквозь цветы, что растут из ваз,
Так искусственно и прекрасно.
В каждом взгляде – трагичный миг
Поселения в странный город.
И в граните – из дат дневник:
Кто был стар, юн, иль средне молод.
Мрамор тем, кто богатым был,
Разномастный гранит всем прочим,
А кого никто не любил,
Одарили крестом попроще.
Целый мир, из прощальных слов,
Из затихших истошных криков.
Мир, где в землю кладут любовь,
И годами к ней ходят, тихо.

Над пропастью

Ты будешь слушать тишину,
Осознавая совершенство
Пространств, натянутых в струну,
Чей звук – безумное блаженство!
Вот так, над пропастью стоять.
И в точке, между «до» и «после»,
Мир тишины воспринимать,
Тебе на грани, где-то – возле,
Необратимости времен,
Застывших в вечности решенья.
А тишина со всех сторон,
Бьёт в уши безголосым пеньем.
Ты будешь слушать тишину.
А что тебе ещё осталось?
Ведь впереди – прыжок во тьму.
А позади – души усталость…
Вдруг, оглушенный тишиной,
Пронзённый некой странной тайной,
Ты смысл судьбы поймешь иной,
Найдя причину жить, случайно?..

«Вы были чудовищно добрым…»

Вы были чудовищно добрым,
Кошмарно любезным со мной.
На жертву так трепетно кобра,
Глядит, покачав головой.
И я, так старалась – быть милой,
Обрушив на Вас весь свой шарм.
Как будто померяться силой,
Два войска пришли на плацдарм.
Во всех лицемерных беседах,
Мы четко блюли этикет,
Как и подобает соседям,
С презреньем, глядящим во след.

При свечах

Мы коротаем вечер при свечах.
И ворвалась романтика из мира,
Где рыцари сражались на мечах,
За сердце юной дочери Мессира.
Два герцога, две смелые души,
Сошлись на поединке своеволий,
Смертельный спор по – своему решить,
Распределив, за режиссера, роли.
Взметались руки тонкие, в перстнях,
Когда Она смотрела вниз, на бойню…
А мы читали драму, при свечах,
Размеренно и умиротворенно.
А там, кричали в ярости, в веках,
Двойной вдовою деву, оставляя…
Мы коротали вечер при свечах,
Ушедший мир, в себе воссоздавая.

«Когда оборвало время…»

Любимой бабушке Кате, посвящается

Когда оборвало время
Белесую нить судьбы,
На мир безучастно – немо,
Не видяще смотришь ты.
Вселенная буйных красок,
Что жизнью твоей была,
Мелькнула соцветьем масок,
И в прошлое уплыла.
О, как же и ты любила!
Любима – то, как была!
А в скольких тепло вложила,
Как на спину – два крыла!
И вечною, нежной лаской,
Тот «куколкой» называл,
Кто был королём из сказки,
Кто вечность тебе отдал.
Твою доброту воспеть бы!
Твоим благородством – жить.
Дворянкою быть наследной,
Прощать и людей любить.

Анапский вальс

Море, каймою хрустально – искристою,
Нежится мерно в янтарных песках.
В воздухе что-то родное, душистое.
Солнце разлило свой свет по горам.
О, дивный город, в цветах утопающий,
Словно из призрачных, сказочных снов.
Образ любви для меня обретающий,
Рай, возвращенный из бездны веков.
Чистые улицы, светлые здания,
Лица прохожих открыто добры.
Кажется, будто во всем мироздании
Город один получает дары.
Парки, отели, кафе бесконечные,
Яхты качаются в тихом порту.
Здесь, становясь романтично беспечнее,
Каждый найдет голубую мечту.
Я задохнусь от восторга у трапа.
Как хорошо возвратиться домой,
Милая сердцу, родная Анапа,
Город покоя и радости мой.
Это тебе посвящаются оды,
Это тебя восхваляют в веках!
Город любви, вдохновенья, свободы.
Солнечный мир, на морских берегах.

Аборт

Пересчитала все щели,
Белой больничной стены,
Лежа на жёсткой постели, —