– Зачем вы такую тяжесть таскаете?
– Для тренировки. Очень удобно, знаете ли.
– А потом на спину жалуетесь. Я бы рекомендовал вам поменять её на более лёгкую – и самому облегчение, и какой-нибудь добрый человек, который согласится вам помочь, не надорвётся.
– Не сердитесь доктор – не удержался. Вы, однако, крепкий духом человек. Прочие, кто с моей тросточкой прогуляться хотели, уже через пару шагов просили её назад забрать, а вы ничего… терпели. Располагайтесь, не стесняйтесь. Живу я скромно, как видите. Все хоромы: передняя, кабинет, гостиная, да спальня. Не барская квартира. Людской нет – слуг не держу. Мне с дороги умыться надо. Если постучат – сделайте милость, откройте. Это завтрак из кухмистерской принесут, я заказал, – сказал Владимир Андреевич и отправился в ванную.
Матвей Никанорович прошёлся по квартире. Действительно, аскетично, но очень аккуратно. Только в кабинете некое подобие беспорядка. Стол прибран – ни одной лишней бумаги, книги сложены стопкой на углу, карандаши не разбросаны, а лежат на месте. Только вот ровно посередине комнаты стояли две чугунные гири устрашающего размера. Ещё несколько, поменьше, притаились в углу за книжным шкафом. Через спинку стула был перекинут эспандер. В дверь забарабанили.
– Владимиру Андреевичу завтрак, как он просил, – сказал чернявый мальчишка-посыльный, когда Захаров открыл.
– Несите в гостиную, Матвей Никанорович. Там на стол поставьте, – сыщик вышел из ванной, растирая могучий торс полотенцем. – Можете умыться – помещение свободно. Чувствуйте себя вольно, без стеснения.
Когда посвежевший доктор, прихватив чистые полотенца, вернулся, Филатов уже лежал на диване лицом вниз, готовый к процедурам. Доктор распахнул свой волшебный саквояж, загремел склянками, чем-то зашуршал, а вскоре сыщик почувствовал прикосновение к спине и следом резкий укол. Во второй раз Захаров управился быстрее.
– Ну вот и всё, – сказал он пациенту. – Уже лучше получается, скоро с закрытыми глазами смогу терапию проводить, как Морозцеву. Теперь лежите, отдыхайте. Можете подремать. Минут сорок у вас есть.
– Сколько ваш курс продлится? – спросил Филатов, веки которого отяжелели, но спать он не собирался.
– Как правило, достаточно десяти сеансов. Но это неточно, каждый человек индивидуален. В среднем – десять. Зато потом сможете забыть о болезни надолго, если будете осторожны и будете следовать моим рекомендациям.
– Приложу все усилия, Матвей Никанорович, но ручаться не буду. Жить полулёжа очень затруднительно. – сказал сыщик. – Меня при болезни ранее всегда навещал доктор Брокман. Сейчас за ним посылать?
– Можете послать, – пожал плечами Матвей Никанорович. – Растирочки, пиявочки… Толку особого не будет, но и не навредит. Нравоучения высокопарные послушаете опять же, да кошельку облегчение выйдет. Делайте, как считаете нужным, Владимир Андреевич. А вот про атлетический клуб, который я у вас в кабинете увидел, лучше на время забыть. Не нагружайте позвоночный столб.
– Всего лишили, всех радостей, – вздохнул Филатов. – Вы завтракайте, доктор, на меня не смотрите. С дороги кушать хочется, так что не ждите. Я после процедуры своё наверстаю. И чай пейте, пока горячий.
– Прекрасный завтрак. Как говорили раньше: кяхтинский11 чай да московский калач – так завтракает богач. Я вообще ем немного, довольствуюсь малым. У индусов существует теория, что Бог каждому на жизнь выделяет определённое количество пищи – этакую гору, условно. Чем быстрее съешь – тем быстрее жизнь пройдёт, так как добавки не предусмотрено. Согласно моим наблюдениям, умеренность действительно идёт здоровью на пользу. Окончательных научных выводов пока нет, но я работаю и через некоторое время обобщу результаты наблюдений. Не хотите поучаствовать в моём исследовании? Послужите на благо медицины!
