– Да, хорошо же здесь принимают гостей, – недовольно протянула Ванесса.
– Судя по той искорёженной груде железа, что я успел заметить на главной посадке, – сказал Гафф, поводя длинным носом из стороны в сторону, словно принюхиваясь к неприятностям, – нам здесь не рады.
– Полагаете, что-то случилось? – встревожено поинтересовался капитан Рейкир.
– Полагают пусть те, кому за это платят, – фыркнул доктор и кивнул на Вайс, внимательно следившей за посадкой корабля в окно наблюдения.
Глаза археолога горели тяжёлым матовым огнём досады и беспокойства.
В зале карантина экипаж «Клементины» и её пассажиров встретил лично начальник базы полковник Прескотт и его люди. Поскольку база уже давно и плотно была занята военными, где они до сих пор проводили какие-то одним им известные тесты и изыскания, полковник являлся, очевидно, единственной властью на станции. Это был невысокий, плотного телосложения мужчина с тяжёлой бульдожьей челюстью.
– По правде сказать, мы тут загибаемся от скуки, – сказал он Питеру и профессору Вайс после формального приветствия и представления, – и прилёт вашей экспедиции сильно разнообразит наши серые рабочие будни. Но видите ли, какая неприятность, – тут Прескотт замялся, – произошла чрезвычайная ситуация. Я уже доложил о ней на Землю и получил приказ продолжать оказывать вам помощь и гостеприимство, несмотря на крайне враждебные обстоятельства. Все четыре ваших транспорта разбиты на подлёте к Луне неизвестными вооружёнными кораблями.
Профессор Вайс, издав громкое восклицание, схватила полковника за рукав форменного сюртука.
– То есть как это – разбиты? Что вы имеете в виду? Надеюсь, вы не хотите сказать, что мой груз погиб и я не могу начать работу?
– Пойдёмте со мной, – ответил ей Прескотт, – и вы сами всё увидите.
Он отвёл Питера и Вайс на главную посадочную площадку, где вовсю кипела жизнь. Только жизнь не созидательная, а скорее похожая на деятельность насекомых-могильщиков, стремящихся сровнять с землёй всё, что когда-то бегало и резвилось. Груды металлолома, теперь слабо напоминающие корабли, разбирались по частям и утилизировались роботами и военными сотрудниками космопорта.
У одной из таких развалин их встретил сержант Грэххем, откомандированный УНА на головное судно профессора Вайс с целью сопровождения и охраны.
– Они напали на нас в окололунном пространстве, – нехотя и сердито рассказывал он, перекладывая автомат из одной руки в другую, – налетели как из-за угла.
– Даже опомниться не успели, так быстро всё произошло, – подтвердил полковник.
Сержант взглянул на него строго.
– Прошу прошения, господин полковник, опомниться не успели – это не про меня и моих людей. Мы им тоже надрали задницы. Извините, мадам Вайс.
– Но кто они? – потребовала объяснений профессор, никак не отреагировав ни на «задницу», ни на «мадам».
– К сожалению, мы не знаем, кто именно напал на транспорт, – начал Прескотт, – но я полагаю, на Земле с этим разберутся.
– Корабли шли без опознавательных знаков. Они приблизились на допустимое расстояние и сразу дали по нам залп из всех орудий, без каких бы то ни было предупреждений, – сердито продолжал сержант. – Чёрт, мы отбивались, как могли, но ведь мы не военный транспорт, а грузовой. В УНА посчитали, отправляя нас на задание, что чем меньше мы привлечём к себе внимания своим вооружением и охраной, тем лучше. Хотел бы я видеть того умника, что подписывал наши рапорта.
