– Спасибо тебе, что помог ему на днях! Дурной он, Игорь, в последнее время стал… Дождь, а он пешком сюда пошел!
– Игорь не тут живет?
– А пес его знает, где он живет…
В гостиную вошла женщина намного моложе Виктора, в традиционном коричневом платке и серой юбке. Умело держа поднос, она маневрировала между стульев и аккуратно расставила передо мной посуду и угощение.
С первого взгляда не сказать, что гостеприимные хозяева из южных народностей. Казацкая, обычная для этих мест внешность, особо не отличимая от жителей Поволжья, разве что оттенок кожи чуть загорелый.
– Спасибо! – неловко от неожиданного гостеприимства вымолвил я. Отвык уже от кавказских традиций.
На мое удивление, Белль не осталась чаевничать с нами, сохраняя молчание ушла на кухню.
– А где его подобрал в прошлый раз? – Виктор откупорил графин с мутной жидкостью и плеснул себе в рюмку. После протянул графин мне, предлагая присоединиться.
Я помахал головой. Предстояло ехать по делам расследования. За руль не сажусь даже подвыпившим.
– В лесу за Белым городом. Наверное, с монастыря шел? После его проезжали…
– Нет. Он туда носу не сует, – отрезал Виктор, после чего закинул в себя мутную жидкость.
«Мы ведем речь о разных персонажах?» – подумалось мне. Человек в рясе избегает монастыри? Мой оппонент не чувствовал себя растерянно, да и машину мою вроде узнал.
– У него нет постоянного жилья. Пару лет ночует в одной квартире, потом съезжает под другую крышу – кто приютит. Сейчас даже не знаю, где он обитает.
Посмотрел на Виктора с некоторой грустью, понимая, что лишаюсь важной ниточки в расследовании. Его взгляд, напротив, был безразличен, будто и я, и этот ночной гуляка Игорь – просто пыль его бренных сельских дней. День пройдет, он покопается в своем дворе и ляжет спать. И так до зимы, когда придут ветра и туман, в котором он будет вновь ждать весну.
– Мы предлагали Игорю поселиться у нас, – Виктор обвел руками гостиную. – Хозяйство у нас с женой одинокое. Строили, строили, а оставить некому стало.
После этих слов он вновь налил себе мутной жидкости и приподнялся.
– Нет, говорит, Витька. Тебе нужно селить не меня, а того, кто о вас с Белкой (так он ее называет) заботиться будет, – мужичок подошел к полке у телевизора и поставил на нее графин с жидкостью. – Хватит за утро. Лекарство должно быть в меру.
– Вы давно его знаете? – я провожал его взглядом, не упуская каждого слова.
Виктор вновь сел напротив и принялся помешивать сахар в своей чашке, так и не тронув наполненную рюмку. Я заметил, что молчит он не для театральной паузы, а чтоб перетерпеть наплывшие воспоминания. Не стал торопить с ответом, а заметив проблески в уголках глаз, деликатно отвернулся к телевизору, давая возможность мужику потереть нос.
– Я был мальчишкой, когда впервые встретил Игоря. Седина коснулась его головы. Как знать, он и вовсе так ходил с белыми висками от рождения. Шут его разберет.
Голос Виктора все ускорялся и насыщал рассказ красками и интонацией. Это нужно было ему для подавления дурных мыслей. Хорошая история смягчает плохие воспоминания.
– Не было этого дома. Стоял сруб, в котором мы жили. Родители мои, покойные, да нас четверо братьев.
Виктор был самый малый из них. Утром явления старика в деревне он, как всегда, выгонял скот со двора. Вот-вот должен появиться с соседней улицы пастух с набранным выгулом и забрать его коров. Овец семья казачка держала на дальнем загоне, а коров ближе к дому. Так по утрам удобнее доить молоко.
