Закончив речь, Северский выгибает бровь, ожидая кивка от Калерии. И получив его, резко разворачивается, направляясь к свободному дивану.
– Всем хорошего полёта! – доброжелательно улыбается второй пилот и спешит за командиром.
У пилотов своя подготовка к рейсу и брифинг. Мы же остаёмся за столом, и Самойлова по стандартной процедуре начинает гонять нас по вопросам.
Потом старшая выдаёт мне личный светоотражающий жилет и фонарик, и наша команда отправляется в поездку на мини-бусе составом до самолёта. Он красивый, мятно-белый. Пилоты остаются снаружи, чтобы осмотреть самолёт. Мы же направляемся сразу в салон. До нас здесь побывало множество наземных служб: техники, служба безопасности, служба уборки и многие другие. Теперь наша очередь проверить всё по чек-листу. Вместе со Снежаной осматриваем свою зону на предмет забытых вещей и посторонних предметов, в рабочем ли состоянии аварийно-спасательное оборудование. Даже шторки иллюминаторов, и те обязаны проверить.
После каждая идёт в свою зону ответственности. Я на кухню, она же «гэлли» на рабочем языке. Проверяю ШЭДы – духовые шкафы. Рейс у нас короткий, а значит, горячей пищи не будет, но таков регламент. Потом кофейники, чайники, компактор для мусора. Принимаю еду, сверяясь с меню и рассчитывая на количество пассажиров. Сервиса на таком коротком рейсе будет всего два. Первый – напитки. Второй – напитки и еда. Гораздо «веселее» на длинном рейсе, где сервисов бывает около пяти, а то и больше.
По итогу замечаний у нас нет, поэтому спокойно подписываем соответствующие бумаги и готовимся встречать пассажиров.
Широко улыбаясь и помогая найти людям свои кресла, я не перестаю думать о Дмитрии. Пытаюсь выбросить его из головы, потому что сейчас тоже ответственный момент: нужно оценить, на чью помощь рассчитывать в экстренной ситуации, кто ведёт себя неадекватно, а кто заметно чувствует себя плохо. Как только последний человек занимает своё место, приступаем к инструктажу по безопасности. Помню, как было неловко это делать в первый раз. Особенно когда кто-то из пассажиров начал снимать на видео и посмеиваться. Ещё пару минут на проверку ремней безопасности и положения кресел.
И вот, каждый армирует свою дверь и присаживается на свою станцию. Так называется неудобное кресло бортпроводника. Калерия передаёт готовность по интерфону, и самолёт выезжает на взлётно-посадочную.
Несколько минут и мы взмываем в небо. Смотрю в иллюминатор, затаив дыхание. Многие знакомые часто задают этот вопрос, считая, что именно на высоте опаснее всего. Но на самом деле самые опасные это взлёт и посадка. Но управляет Северский. Я точно знаю, что наш командир самый лучший и рейс с ним пройдёт гладко.
В момент, когда мы входим в непроглядную серость, я слышу чей-то обеспокоенный вздох. Это пассажир почти в хвосте. Возможно, у него аэрофобия, а это значит, что за ним нужно следить пристально и успокоить в случае чего. Жаль, что сегодня не чистое небо. Мне бы хотелось увидеть родной Новосибирск с высоты полёта через год после возвращения. Но ещё будет время.
Наконец-то мы набираем нужную высоту, а за иллюминаторами виднеется идеально голубое небо. Отчим взлетел так плавно, что нас даже ни разу не тряхнуло. Теперь можно отстегнуть ремни, и приниматься за раздачу напитков и пледов желающим.
– Хочешь мятную конфетку? – предлагает Снежана, помогающая мне толкать тяжеленную тележку с напитками.
