Сглатываю и отвожу взгляд от Яны, отгоняя от себя эти противоестественные мысли. Разжимаю пальцы, которыми неосознанно всё это время сжимал планшет, грозясь переломить его к чертям собачьим.
А девчонка вдруг утыкается в свой телефон, счастливо улыбаясь и что-то печатая. И в этом простом действии столько нежности, отчего-то сжимающей сердце. С кем она переписывается? С другом? Ухажёром? Парнем? Кажется, Лида что-то говорила о том, что этот Котёнок сразу с самолёта пошла гулять с парнем. Конечно. Наверняка у неё имеется парень. Почему-то мне безумно хочется, чтобы она улыбнулась так мне. Почему-то именно эта улыбка что-то топит внутри. А ведь я давно заледенел, под стать своей фамилии. Замёрз, потерял нечто важное, жизненное. Стал тем, кому интересна только работа. А остальное перестало иметь смысл, после…
Нет. Вспоминать не хочу.
Только единожды я снова почувствовал себя почти живым. Когда одна глупая… Но об этом тоже вспомнить не желаю.
Словно почувствовав мой взгляд, Яна поднимает глаза, встречаясь со мной взглядом. Мгновение выдерживает контакт, снова краснея, а затем вскакивает со стула и спешит прочь.
Правильно, беги, девочка. Тебе лучше держаться от меня подальше. А мне от тебя.
Вот только когда, прибыв в аэропорт и встретив её в брифинговой, в моей команде, которую я самолично отбирал, понимаю – не наваждение больше, а моя реальность. В форме её не узнать. Взрослая, привлекательная девушка.
Что, чёрт возьми, она делает тут? Кто распорядился? Почему я не знал, что Яна – стюардесса? Или прослушал? Хочу избавиться от неё сразу же, ещё не начав предполётный инструктаж. А она, не подозревая ничего, сидит за столом, нервно грызя ручку.
Нет, не так. Скорее соблазнительно сжимает её пухлыми мягкими губами. Взгляд сосредоточенный, внимательный. Вспоминаю, как она коснулась моей руки, протянув её в ответ при знакомстве, аж пальцы покалывает. Мне не хочется, чтобы она отворачивалась, но Котёнок делает именно это. Непреодолимое желание выгнать всех к чёрту отсюда, сбросить со стола все бумаги и, обхватив руками по обе стороны её щёки, приподнять голову выше, чтобы смотрела теперь только на меня. Но нет. Нельзя.
Отвожу от неё взор, избавляясь от искушения взять прямо здесь, на глазах у всех. Продолжаю предполётную подготовку, но мыслями я далеко.
Какого чёрта она оказывается Колесниковой? Разве должна быть у сестры жены фамилия её бывшего мужа? Почему у них отчество разное? Нет. Не моё это дело.
И всё же зря, ты не сбежала от меня, Яна. Но я, так и быть, помогу тебе это сделать.
Дмитрий.
Аэропорт излечивает нервы и скверное настроение в разы лучше любого глицина. Диспетчеры, раз в несколько минут, объявляют посадки и гейты. Спешат пассажиры. Огни готовящихся к рулению самолётов разрезают пасмурную серость, другие взмывают в небо, рассекая туман.
Печорин сидит за столом, сгорбившись над бумагами с полётным заданием. Я же привычно открываю маршрутную карту на планшете и разъясняю схему захода на Екатеринбург. Андрей тоже опытный, но такова наша обязанность. Печорин хоть и старше меня на несколько лет, в авиацию пришёл позже. Теперь налетал достаточно, и скоро у него будет свой второй пилот. И пусть я ещё на земле, но мыслями уже там, в полёте, будто телепортируюсь через экран гаджета в небо.
После брифинга иду к метеорологу за более точными сводками, вручая стопку нужных документов Андрею. Второй пилот одаривает меня возмущённым взглядом, в котором так и читается кричащее: «у меня своих бумажек мало, что ли?»
