Обычно Зимин проявлял скаредность, заказывая стандартные напитки и блюда. Он наивно полагал, что его спутница не разбирается в иерархии вин и закусок. Напрасно. Поколение Лизы выросло с пониманием кое-каких гастрономических тонкостей.
Когда сегодня вместо стандартного мартини им подали розовое шабли, госпожа Леонтьева по достоинству оценила это.
«Старому мерину что-то нужно от меня».
Изысканное вино таяло во рту. После пары бокалов Георгий взял ее за руку через стол и тихо сказал:
– Я хотел бы расслабиться сегодня. Поедем к тебе.
– Неприятности? – уточнила Лиза, чтобы выиграть время и решить, как лучше солгать.
– Мелкие. Они померкли, когда я увидел тебя.
«Подлый скряга, – подумала Лиза. – Даже квартиру не стал мне оплачивать. Что значат для тебя двести долларов? Пустяк. А для меня это солидная брешь в бюджете. Паршивой розой он, видите ли, отделался. Так получай».
– К сожалению, у мамы небольшой ремонт – пахнет краской, и она ночует сегодня у меня.
Георгий чуть не крякнул от досады. Вспыхнули лиловые стекла его очков. Сама поза «воротилы бизнеса» показала Лизе, что деликатесный ужин был задуман в качестве прелюдии к любовной симфонии.
Несмотря ни на что подали мидии под соусом из белого вина.
«С чего это он так раскошелился?» – думала Лиза, смакуя оди= из лучших даров моря.
– Ты плохая девочка, – с мягкой укоризной сказал Георгий. – Вот что: отправляй завтра свою маму восвояси, приезжай сюда на массаж и мы вместе поедем к тебе.
– У меня работа.
– Ничего, подождут. Кроме того, вырви недельку за свой счет. Мы с тобой летим на Кипр!
От неожиданности скользкий кусочек мидии попал у Лизы в дыхательное горло, и она закашлялась. Георгий хорошенько отколотил ее по спине, и все обошлось.
– Ты мне оплатишь? – она строго посмотрела на стекла его лиловых очков.
– О чем речь!
Чтобы окончательно прийти в себя, Лиза отбыла в дамскую комнату. Там ей стало окончательно ясно: Кипр – остров полного кайфа – вот тот клок шерсти, который она сорвет напоследок с престарелого овена.
Когда вернулась, Георгий был не один. За их столиком сидел худощавый мужчина с бобриком седых волос и пронзительными, как угольки, темными глазами.
Представляя их друг другу, Зимин назвал незнакомца Орестом Петровичем Жоховым.
– Это уже что-то из древнегреческой трагедии, – пошутила Лиза о его имени, и последний вдруг сказал хриплым голосом:
– Боюсь, вы правы.
– Выпей, Орест, – мягко приказал Георгий. Не прибегая к услугам официанта, он налил другу полный бокал шабли.
Все трое звонко сдвинули бокалы, и Зимин провозгласил:
– Их дело, Орест, лаять на нас, а наше дело – вести свой караван дальше.
– На сей раз глубоко копнули, Георгий, – пробормотал господин Жохов, которого вовсе не стесняло присутствие Лизы.
Даже эти отдельные фразы убедили ее, что речь идет о чем-то горячем. Впервые в жизни Лиза приблизилась к тем событиям, о которых с пулеметной скоростью вещало телевидение. Огромные суммы денег, принадлежавшие избранным, казались ей дремлющими вулканами. Иногда какой-нибудь подземный – скрытый от рядовых обывателей – толчок будил тот или иной вулкан, и начиналось извержение.
Огненная лава взаимных обличений, важных документов, неоспоримых компроматов прокатывалась по экрану и тихо затухала где-то вдали. Сильные мира сего боролись на равных, явно презирая толпу. Такие события приятно щекотали нервы рядовых тружеников, давая им нескончаемые темы для телефонного трепа.
