В руинах иллюзий танцует пустота - страница 18

Среди изумрудных лугов, где вечная весна распускала свои бутоны, извивался хоровод. Лица, когда-то озаренные беззаботной радостью, теперь хранили в себе нечто чуждое, зловещее. Их голоса, сплетаясь в единый хор, казались фальшивыми, натянутыми, словно кукольные нити, дергающие их тела в танце.

"Зеленый лист, вечный рассвет,

Сердце весны, правды нет…"

Они пели, кружась на самой густой траве долины. Солнце, неизменно висевшее в зените, словно застыло во времени, не даря ни тепла, ни света, лишь отбрасывая длинные, искаженные тени.

Внезапно, как по невидимому сигналу, из хоровода отделились двое – юноша с венком из полевых цветов и девушка с распущенными волосами, усыпанными лепестками. Они вышли в центр круга, их голоса, прежде сливавшиеся с общим хором, теперь зазвучали отдельно, гипнотизируя своим монотонным повторением.

"Трава поет, трава зовет,

В сердце ничто, пустота ждет…"

Их глаза, еще недавно полные жизни, постепенно тускнели, словно гаснущие звезды. Взгляд становился пустым, отрешенным, словно заглядывающим в бездну. Лица теряли индивидуальность, превращаясь в бледные маски.

Песня зацикливалась, въедаясь в сознание, лишая воли и разума.

"Трава поет, трава зовет,

В сердце ничто, пустота ждет…"

Коварный шепот разносился над лугом, исходя не от поющих, а от самой земли, от проклятой травы, обвивающей корни древнего камня. Эта трава, казалось, жила своей собственной, зловещей жизнью, пульсируя под кожей земли, высасывая души тех, кто осмеливался ей поклоняться.

"Трава поет, трава зовет,

В сердце ничто, пустота ждет…"

Постепенно, голоса юноши и девушки слились с хором, утратив свою индивидуальность. Их тела, словно марионетки, продолжали двигаться в ритм танца.

После ритуала ничто не изменилось внешне. Луг по-прежнему сиял изумрудной зеленью, цветы благоухали своим вечным ароматом, солнце неподвижно висело в небе. В глазах танцующих больше не было искры разума, лишь покорность и пустота. Они стали послушными марионетками в руках невидимого кукловода, готовыми выполнить любой приказ. Их души, похищенные проклятой травой, оставили после себя лишь пустую оболочку, легко внушаемую и управляемую. И вечная весна в сказочной стране превратилась в вечную тьму в их сердцах.

Принц Лаурус отправился на поиски двойника Хедеры. Другого выбора нет. Если сообщить народу о пропаже Хедеры будут волнения. Да и совсем не ясно куда пропала Хедера.

Мотивы похищения принцессы могли быть разные. Изгнанники могут хотеть вернуться или свергнуть власть. И это нужно выяснить. После безуспешных поисков двойника внутри Олеандра принц принял решение искать самозванку за пределами долины. В заколдованном лесу.

В сердце леса, там, где мертвая листва устилала землю толстым, могильным ковром, он наткнулся на него. Колодец. Небрежно сложенный из черного камня, поросшего мхом, он угрюмо возвышался среди вековых деревьев, словно зев разверзшейся земли. В Лаурусе, несмотря на его усталость, кольнуло странное, почти болезненное любопытство.

Колодец был старым. Очень старым. Камень под его пальцами был холодным и влажным, словно кожа мертвеца. Вокруг, ни единого следа чьего-либо присутствия: ни сорняков, ни сломанных веток, ничего, что говорило бы о том, что кто-то приходил сюда за водой. Сам лес, казалось, обходил это место стороной.

Лаурус опустился на колени и заглянул внутрь. Там не было ничего. Только чернота, пожирающая свет, бесконечная, бездонная. Он попытался увидеть хоть что-то, хотя бы отражение неба, но тьма внутри колодца была абсолютной, словно черная дыра, готовая поглотить все вокруг.