В смирительной рубашке. Стихи первых парижских лет - страница 9
Я это слово повторяю с пеньем
В нерадостном молитвенном успенье
И в тёмном слове сердца без прикрас
Раздавлен мир безмолвием и сном
Сутулые к земле свисают плечи
Дыба надежды крючит и калечит
Расплющивает жизнь казённый дом
В стеснении немыслимом душа
Не издаёт по месяцам ни звука
Проходят годы тяжело дыша
Иная нам иная мёртвым мука
Как тяжело писать иль говорить
Мрачны и вечно заспанны поэты[45]
Под серым небом где в тисках орбит
Влачатся звёзды и ползут планеты.
1924
«В смирительной рубашке»
23
Сила горя и сила стыда
Не затронет уж спящего сердца
Даже смутная радость труда
Даже женщины жёсткие перси
Оглядит мой недрогнувший глаз
Этот мир что уж я не приемлю
Синих вод переливный атлас
Ярко-жёлтую осенью землю
И спокойно туда воспарит
Где сестёр я не встречу ни братьев
Разомкнётся тяжёлое платье
Человек упадёт и сгорит
И лишь несколько юношей важных
Сядет рядом со мной на скамью
И прочту я в глазах не влажных:
«Мы забыли про нашу семью»
Но не знаю не брошусь ли я
Покидая и солнце и славу
В эту пропасть где дыма змея
Неподвижно останется плавать.
1924?
24
Китайский зонт над золочёной рамой,
Где зеркало тускнеет день за днём,
Нас покрывает. Так сидим с утра мы
До вечера и потом с огнём.
В провал двора спускается сочельник,
Шурша о стёкла синей бородой.
Без зова март приходит, как отшельник,
За негой кот, собака за едой.
И Вы пришли, как инвалид музейный
За запоздалым зрителем, сердясь.
Ложились лужи беззаботно в грязь,
Пузырились, как фартук бумазейный.
И вдоль пожарных лестниц на чердак
Бельё летит, махая рукавами.
Вы всё журите, я молчу, простак,
И зонтик счастья приоткрыт над нами.
25
Гостит душа в ей непокорном теле
И смотрит вяло чрез очей стекло
Как бедный путешественник в отеле
Где днём темно и ночью не светло
Там в городе его друзья живут
Он знает их случайно и недолго
И здесь хозяин не потерпит долга
И уговаривать его напрасный труд
Я знаю завтра не войду домой
Но спать пойду на улицу и в рощу
Оставив здесь свой чемоданчик тощий
И платье мне необходимое зимой
И ан меня как ангел беспристрастен
Окликнет на скамье городовой
И поведёт туда где мрак и вой
Но кров и хлеб для бедного бесплатен
26
Как розовое молоко
Свет фонарей стекает долу
Прижавшийся к домов подолу
Я каждый вечер жду его
Нас кормит город грудью жёсткой
Кто бросит первый камень в мать
Привык я с младости дремать
В руках из жести и извёстки
Вдоль улиц сны стекают в явь
Огни всплывают из пучины
И я судьбу свою прияв
Иду стараясь быть мужчиной
Я говорю себе молчи
Пускай печаль растёт жирея
На ложных свояков мечи
Необходимы у вереи.
1924
«Как розовое молоко…» с поздней авторской правкой
27
Небытие чудесная страна
Чьих нет границ на атласах бесплодных
К тебе плыву я по реке вина
Средь собеседников своих бесплотных
Река течёт сквозь чёрные дома
Сквозь улицы и дымные трактиры
Куда бездомных загнала зима
Сквозь все углы и все чертоги мира
Смежаются усталые глаза
Горячее покоя ищет тело
Смеркаются людские голоса
И руки сонно падают без дела
Что там за жизнью в сумраке блестящем?
Но почему так сладко отступая
Закрыть глаза. Как хорошеет спящий
И от него стихает боль тупая
1924
28
Стояли мы, как в сажени дрова,
Готовые сгореть в огне печали.
Мы высохли и вновь сыреть почали:
То были наши старые права.
Была ты, осень, медля, не права.
Нам небеса сияньем отвечали,
Как в лета безыскусственном начале,
Когда растёт бездумье как трава.
Но медленно отверстие печи,
Являя огневые кирпичи,
Пред нами отворилось и закрылось.
Похожие книги
