Молодых людей полных сил и энергии угнетала ненужность их современному обществу, но почему-то так получалось, что мишенью, куда, встречаясь, запускали они стрелы своего раздражения, всегда становилась Марина. По их еще полудетским понятиям хорошо должно быть или всем, или же никому.
Возбудителем зависти и неприязни выступала обычно Сонечка Пферд. В школе она называла себя лучшей подругой Марины, и целый год сидела с ней рядом за партой.
– Надо же, надо же! – стрекотала теперь Сонечка, как сорока. – Какое счастье выпало этой пустышке! Училась хуже других, все контрольные у меня посписала, и на вид – страхолюдина, а какое великое счастье!
Юная интриганка распространяла неправду. В школьном свидетельстве у Марины не было троек, и внешность ее была без изъянов: высокая, статная, голубоглазая, со светлыми волнистыми волосами. Рядом с плюгавенькой Пферд Марина смотрелась настоящей красавицей.
Счастье Марины обитало в стандартном газетном киоске, который выкупил у хиреющей Роспечати смуглокожий Руслан, богатый пришелец с отрога Кавказа. Горец из бумажной продукции уважал только деньги, и потому сразу вышвырнул в мусорный бак пыльные пачки непроданных газет и журналов, а киоск заполнил товарами в духе своих представлений о жизненных ценностях. Здесь теперь красовались ароматные кремы, духи, лосьоны, помады. Все в нарядных, соблазнительных упаковках, все, если верить их этикеткам, заграничного изготовления. Аульчанин угадал интересы жителей крупного города – у витрины киоска всегда толпился народ, всегда была не скудная выручка.
Сам Руслан товары не продавал, нанимал для этого реализатора – профессия, порожденная рыночной экономикой. И вот, Марина, не сумевшая, как и подруги, попасть в институт, уже три года как работает здесь.
Потеря надежды на карьеру врача огорчала, конечно, несостоявшуюся студентку, и она не сразу утешилась, даже получив место, вызывавшее жгучую зависть у сверстниц. Настроение исправили деньги. Здесь Марина впервые познала их силу и значимость в человеческих отношениях, в формировании мировоззрения. «И не надо мне никаких институтов! – где-то через полгода размышляла она под приятную музыку японского магнитофона – ее первой покупки на свои деньги. Вон они, учителя и врачи, только зубами щелкают перед витриной – купить хочется, а не могут! Денег нет, хотя столько учились! А я вот – могу!» А спустя еще несколько месяцев Марина уже так дорожила своим местом в тесноватом киоске, что часто с трепетом думала: а ведь его могло и не быть.
Ей вспомнился день, когда она оказалась здесь абсолютно случайно. Она тогда возвращалась домой в самом мерзопакостном настроении: ее попытки устроиться хоть на какую работу снова закончились неудачей. Дома ждала ее беспросветная бедность и неуют, домой идти не хотелось.
День был холодным, ветреным, начинал накрапывать дождь. С тяжелыми мыслями Марина шла по территории продуктового рынка, и вдруг из окошка киоска, похожего на газетный, ее громко окликнули:
– Марина! Мариночка! Секундочку обожди!
В окошке показалась рыжеволосая голова, в которой Марина узнала Тамару, с ней они когда-то ходили в музыкальную школу.
– Марина! – продолжала Тамара радостным тоном. – Сто лет тебя не видала! Заходи ко мне, поболтаем!
Марина, поколебавшись, обогнула киоск. Тамара ждала ее на пороге, распахнув настежь неширокую дверь.
Внутренний вид киоска производил приятное впечатление. Марина восхищенно осмотрела все полки, заставленные красочными коробочками, ощутила их чарующий аромат.
