Мне сразу же не понравился Трушкин – он показался мне каким-то высокомерным и наглым. Но позже оказалось, что он довольно неплохой парень. Первым делом мои новые соседи по комнате рассказали, что на моем месте жил «оберкозерог», которого студенческий оперативный отряд поймал с обнаженной женщиной на лестнице, ведущей на чердак. Этого парня сразу же исключили из вуза. Такую же судьбу они предсказывали и мне. Я не верил, но, к сожалению, последующие события показали, что они были правы.
Когда я пожил с этими парнями несколько дней, мне бросилось в глаза то, что все их разговоры были только о сексе. Елисеев и Трушкин уже имели некоторый опыт сексуальных отношений, поэтому они считали себя мужчинами. Сашка и Павлюченко такого опыта не имели – соответственно, они были мальчиками. Парни, бывшие мужчинами, постоянно и в мельчайших подробностях рассказывали о том, как они занимались любовью с женщинами. Эти парни гордились своим статусом мужчин. Они настойчиво убеждали мальчиков перейти в этот статус. Сашка и Павлюченко все время старались это сделать, но у них ничего не получалось. У Павлюченко была еще одна страсть – он играл в шахматы на деньги.
Отец Трушкина занимал какой-то высокий пост в администрации города Норильска. Папаша часто присылал Трушкину посылки с икрой, сервелатом, печенью трески и другими деликатесами. У Трушкина был мощный магнитофон, на котором он день и ночь крутил песни из репертуара ансамбля Битлз. Особенно мне в память врезались «Let It Be» и «Hey Jude». Так же до сих пор вспоминаю песни «My Sweet Lord» Хариссона и «Imagine» Леннона.
Почти каждую ночь напролет «женатики» играли в преферанс, выпивая при этом десятки бутылок пива (иногда были водка и вино). В течение короткого времени старшекурсники воспитали из меня хорошего работника – я стал постоянно выполнять для них какие-нибудь работы. Чаще всего мне приходилось бегать в магазин за пивом, получая за работу несколько бутылок этого напитка. К тому же на мне лежала обязанность делать в комнате уборку.
Контроль на проходной общежития полностью отсутствовал. Поэтому в общежитие проникало большое количество посторонних людей. Как правило это были жители Москвы – любители азартных игр и спиртных напитков. Такие люди часто заходили в нашу комнату в гости к старшекурсникам. Среди них был бывший летчик, воевавший во Вьетнаме. Там его подбили американцы, и он горел в самолете. От пережитого в тот момент ужаса мужчина сильно заикался.
Он рассказывал, как нашим специалистам удалось овладеть секретной американской ракетой «Sidewinder», которая была первой в мире эффективной управляемой ракетой класса «воздух—воздух». Американский «Фантом» прижал наш истребитель к земле и выпустил в него эту ракету. Каким-то чудом наш летчик увернулся от нее. Ракета вонзилась в землю, но не разорвалась. Ракету выкопали и передали специалистам. Они разобрались в ее конструкции и организовали выпуск этой ракеты на наших оборонных заводах.
Обстановка, в которой я оказался в общежитии, совершенно не располагала к учебе. Она неотвратимо толкала меня к пьянству, разврату и нравственной деградации. Безусловно, я пытался изо всех сил сопротивляться этому тлетворному влиянию окружающей среды. Но это сопротивление не могло продолжаться бесконечно долго.
Разница в возрасте не позволяла мне дружить со старшекурсниками. В общежитии я дружил только со своими сверстниками. Их комната располагалась в другом корпусе общежития. Я проводил там довольно много времени. В этой комнате так же жил один кореец, у которого было советское гражданство. Его звали Ким. Он был семейным человеком в возрасте 32-х лет. Роста он был небольшого, но накачан хорошо, так как занимался тяжелой атлетикой. В начале с нами, малолетками, Ким не общался – только все время злобно ворчал на нас. Из-за этого я один раз с ним подрался – ударил его кулаком по лицу. Ким не ударил меня в ответ. Он только схватил меня за одежду на груди и сказал:
