– Вот ты как всегда! Чувства такта – ноль. Дедушке на вид восемьдесят лет! – одернул друга Вася. – Я сбегаю сам.
Он подтянулся, перелез через забор и побежал к скамейке, под которую укатился мяч и на которой сидел седой старичок. Сидел и улыбался.
– Здравствуйте, дедушка. А от нас мяч сбежал, – сказал Вася, подходя к скамейке.
– Здравствуй, Васенька. Он не сбежал, это я его позвал. Неужто не узнаешь? – хитренько прищурился старичок.
Вася сделал шаг назад и пригляделся.
– Ох, узнал, – опешил он и сел рядом. – Дедушка Добр? Сколько лет, сколько зим… Давненько не виделись. А вы ничуть не изменились, – улыбнулся Вася.
– А ты вот, Васенька, наоборот! Подрос, возмужал. Какой класс? Восьмой, поди? – польстил дедушка Добр.
– Нееее, в шестой перешел, – приосанился Вася.
(Странно, но почему-то дети радуются, когда им дают больше лет, чем есть на самом деле. Попробуйте сказать какой-нибудь даме, что она выглядит на два года старше. Впрочем, лучше и не пытайтесь…)
– А вы какими судьбами? – наконец догадался спросить Вася.
– Васька!!! Мяч!!! – раздался раздраженный хор товарищей.
– Ой, забыл, – вскочил Вася, пнул мяч через ограду, а сам вернулся на лавочку.
– А я тебя искал… – задумчиво ответил дедушка Добр, дождавшись, пока Вася сядет.
– Меня? Зачем? – озадачено спросил мальчик.
– Это запутанная история… А знаешь, Вася, позови-ка ты Гену. Вон он так на нас косится, что два мяча успел пропустить. К тому же я хотел видеть вас обоих, если быть откровенным, – попросил Добр.
Вася подошел к ограде и стал призывно махать руками и звать друга. Под недовольные возгласы команд второй вратарь тоже покинул поле.
– Ого, дедушка Добр! Два года не виделись! – сразу узнал волшебника, находящегося в Снежинске на пенсии, Гена.
– А вот и неправда! – добродушно возразил старичок. – Мы много раз виделись в городе, просто вы меня, мальчики, не замечали. Потому что мало смотрите по сторонам.
– Да ну! У нас зрение, как у снайперов! Мы все отлично видим! – начали спорить друзья.
– Знаете, ребята, можно смотреть, но не видеть… – печально произнес дедушка Добр.
– Это как? – недоверчиво переспросил Гена.
– А вот послушайте одну историю и сразу поймете!
«Был у меня знакомый художник, который вдруг стал плохо видеть. Началось с того, что однажды утром он не заметил, как красив рассвет. А увидел только, как кто-то накидал во дворе фантики, и проворчал, что дворникам зря платят зарплату. Потом он не увидел пробивающийся росток и чуть не наступил на него, он не увидел, как проплывали облака: одно, похожее на слона, а другое – на бегущую лошадь, потому что в это время ругался с соседкой, и проглядел, как аист вил гнездо на фонарном столбе, и еще как обрадованная первым теплом детвора высыпала во двор и весело чирикала, почти как стая птичек.
Так продолжалось месяц. И художник, который за это время не написал ни одной картины, наконец решил сходить к окулисту.
– Так, какая это буква? – рьяно взялся за дело врач.
– Ша.
– А эта, помельче?
– Бэ.
– А вот эта, самая маленькая?
– Ка.
– Ну что ж! Хочу вас обрадовать! У вас отличное зрение! Единица! – заверил доктор.
– Чушь какая. Я ведь ничего не вижу! – рассердился художник и топнул ногой. – Дайте мне очки! Понимаете, вчера я смотрел на море и не видел его величия и красоты, как раньше! Оно было похоже на большую серую плещущуюся лужу, а мне нужно было нарисовать красивый живой пейзаж! Пришлось сложить мольберт и ехать ни с чем домой. Выпишите мне очки, я настаиваю!
