Он вспомнил ее слова: “Знаешь, Майкл, я думаю, что наше отражение в воде – это и есть наша настоящая сущность. Это то, кем мы являемся на самом деле, без масок и притворства. Это то, что мы скрываем от других людей, боясь, что они нас не поймут или осудят.”
Тогда он не совсем понимал, что она имела в виду. Он был слишком молод и наивен, чтобы разбираться в таких сложных вещах.
Но теперь, спустя годы, глядя на фотографию, он вдруг осознал всю глубину ее слов.
Он вспомнил, что произошло потом
Они снова были на озере, наслаждаясь последними тёплыми днями уходящего лета. Они сидели на берегу, смотрели на своё отражение в воде и разговаривали о своих планах на будущее.
Маленький, немой мальчик, стоящий на берегу тёмного, зловещего озера. Вода была чёрной и неподвижной, словно зеркало, отражающее его собственный страх.
Он уже тогда знал, что он “другой”. Он не мог говорить, как все остальные дети. Слова застревали у него в горле, словно комья глины, отказываясь вырываться наружу. Он был немым.
И вдруг…
Появились они.
Трое хулиганов, старше и сильнее. Их лица были искажены злобой и презрением. В их глазах горела ненависть.
Они вынырнули из-за деревьев, словно решив, что пришло время для очередного “развлечения”. Они шли прямо на него, сжимая кулаки, и он видел по их лицам, что сегодня ему снова не поздоровится. Он не мог слышать слов, которые они выкрикивали, но и без слов знал, что это были насмешки и издевательства, привычные, как утренний кошмар.
Они не просто оскорбляли его. Они издевались над его немотой. Они кривлялись, показывая пальцем на его горло, словно пытаясь вырвать оттуда то, чего никогда не было.
Они толкали его, пинали его, плевали в него. Они смеялись над ним, словно над уродцем, над ошибкой природы.
Он попытался убежать, но они перехватили его, грубо схватив за руки. Один из них, самый высокий и злобный, плюнул ему под ноги и прошипел: “Куда собрался, немой? Думаешь, убежишь от нас?”
Он попытался отбиться, вырываясь и царапаясь, но они были слишком сильны. Они скрутили ему руки за спиной и потащили к озеру, как тряпичную куклу. “Посмотрим, как ты запоёшь, когда воды наглотаешься,” – ухмыльнулся другой, пихнув его в спину.
“Может, хоть рыбы тебя научат говорить,” – захохотал третий, дёрнув его за волосы.
Он понимал, что они собираются сделать.
Они собираются утопить его.
Они собираются показать ему его место.
Они собираются избавить мир от “немого отброса”, как они его называли.
Он сопротивлялся, как мог, но они были сильнее. Они с лёгкостью одолели его и бросили в холодную воду.
Он барахтался, захлёбываясь и задыхаясь. Вода обжигала его холодом, сковывая движения.
Он чувствовал, как его лёгкие наполняются водой, как его тело слабеет, как его сознание меркнет.
Он понимал, что тонет.
И в этот момент…
Он увидел своё отражение. Оно было искажённым, размытым, чудовищным. Он увидел в нем не только страх и боль, но и… отвращение.
Отвращение к самому себе.
Отвращение к своей немоте, делавшей его беззащитным.
Отвращение к своей слабости, не позволявшей ему сопротивляться.
Он чувствовал себя ничтожным, бесполезным, достойным только презрения.
Он понял, что они правы.
Он понял, что он заслуживает этого.
Он заслуживает смерти.
Он закрыл глаза и перестал сопротивляться.
Он решил утонуть.
Он отпустил себя в объятия тёмной, холодной воды, надеясь, что это будет конец его страданиям.
