Все это Мак рассказывал, мерно шагая по шпалам, катя перед собой дефектоскоп. Иногда, заслышав шум поезда, они сходили с насыпи, дожидаясь, когда груженый бревнами состав пройдет мимо, и снова продолжали свой путь, не забывая нажимать кнопку у каждого пятого столба. Иногда от основного пути отделялась новая ветка и уходила в глубь леса. Рельсы на многих из них были покрыты толстым слоем ржавчины, сразу видно, что этими путями давно не пользовались. Между шпалами проросли кустарники и высокий папоротник, а направление просеки определялось только за счет более старых деревьев, окружавших молодую поросль.
Ола все время тянуло свернуть с основного пути и углубиться в лес, но мастер резко одергивал его, и они продолжали путь.
– Туда нельзя, – сказал Мак. – Там призрачная зона. Кто уходит, не возвращается. Не ходите туда никогда.
– А что там? – глаза Сера загорелись любопытством.
– Я же сказал: нечисть. Уйдете – не вернетесь, а если и вернетесь, то на штрафные работы пожизненно отправят. Топайте дальше, не останавливайтесь.
– Но ведь интересно. Вит говорил…
– Топай, я сказал! – Мак резко оборвал Ола. – Или без ужина останетесь, я содержать дармоедов не собираюсь.
Сказав это, он уже молча потолкал дефектоскоп дальше.
А Ол и Сер поплелись за ним, таща тяжелые ящики с инструментом, и думали о чем-то своем. Мрачная картина мира была у них в мыслях. Каждый шаг в этом мире сулил если не наказание, то серьезные неприятности. И все те лозунги про великую, демократическую и свободную страну, в которой живут счастливые люди. Те либеральные тезисы, которые им вдалбливали в распределителе, уже не казались такими незыблемыми, а, наоборот, напоминали сказку для маленьких детей. Реальность, в которой им предстояло жить, была унылой и серой. С этими мыслями они вечером без аппетита поели и с ними же уснули.
На рассвете прозвенел сигнал побудки и господин старшина зачитал назначения. Сегодня им с Маком предстояло устанавливать «башмаки» под колеса вагонов на сортировочной платформе. Перекусив в столовой (на остатки начислений с электронных паспортов) вслед за мастером, таща на себе тяжеленные стопорные «башмаки», они побрели на дальнюю платформу.
До перерыва на обед работали молча, тяжелые «башмаки» не располагали к ведению бесед, да и постоянно приходилось бегать от вагона к вагону. В общем, когда прозвонил гонг, они сразу растянулись на земле и даже не пошли в столовую. Мак остался с ними.
– А давайте на сэкономленные баллы пойдем сегодня вечером в кабачок, – предложил он. – Там выпьем, перекусим, а может, и на «Тинк» хватит. В крайнем случае, я вас угощу. Клёвая штука, крышу напрочь сносит.
– А это дорого? – Сер насторожился.
– Да нет. Обеденных должно хватить на все. Выпивка, сигареты и «Тинк» стоят дешевле, чем еда. Только, чересчур увлекаться не стоит, а то те, кто привыкают, перестают есть и… В общем, не перебарщивайте.
Работая во второй половине дня, Ол и Сер мысленно уже были в кабачке. До этого они никогда не пробовали алкоголь, сигареты и этот самый «Тинк».
Вечером, когда они умывшись и переодевшись, пришли в кабачок Мак, их уже ждал. Народа было мало, большая часть столиков пустовала. Устроившись в самом дальнем углу, они по очереди приложили свои паспорта к электронному меню. При соприкосновении с ним на экране загорались зеленые огоньки напротив того, что они могли заказать.
