Постепенно проплыла еще одна неделя, во время которой Лекс практически не тревожил мои воспоминания. Я уже не заливалась вдруг ни с того ни с сего краской стыда, уши перестали предательски гореть каждый раз, как перед глазами всплывало его властное лицо с дерзкой полуулыбкой.
Мне удалось скрыться от этого типа на прошлых выходных, значит удастся и на этих. А на следующих – он уже точно обо мне забудет, и можно будет возвращаться в свой клуб.
Если он конечно уже обо мне не забыл, и тогда я только зря перестраховываюсь.
От этой мысли веяло странной горечью, но и предвкушением свободы.
В пятницу в холле института было непривычно людно. Толпа студентов набилась вокруг столиков, на которых было что-то накидано.
Я бодро прошла вперед и увидела многочисленные песочно-коричневые квадратики визиток. Взяла один и прочитала:
“Выставка “Путь воина”. Прошлое Восточной Европы от бронзового века до Золотой Орды”.
Завтра открытие.
Задумчиво покрутила визитку в руке, и убрала в карман. Почему бы и не сходить? Суббота у меня была совершенно свободна, а на экспонаты я с удовольствием посмотрела бы.
– Лизон, Юль, как на счет легкого самообразования завтра? – спросила я у подруг, помахивая карточкой.
Их ответ был мне известен заранее. Но вдруг рак на горе уже давно свистнул?
– Лан, твое настойчивое желание сводить нас в музей, конечно, вызывает уважение. Но завязывай уже! – ответила Юля, скорчившись.
Я посмотрела на другую подругу. Она виновато улыбнулась, нахмурив темные бровки.
– Слушай, спроси своих сестер, им это нужнее, честное слово, – ответила Лиза.
В этот момент из-за спины послышался голос Лики. И вот как они всегда оказываются поблизости, стоит их вспомнить?
В такие моменты в голове вспыхивает старая поговорка: “Помяни черта, он тут как тут”.
Ну, ладно: на самом деле мой вариант поговорки звучит вовсе не так цензурно. Собственно по этому пришлось заменить его на “черта”.
– Наша любимая сестричка опять пытается затащить вас камни рассматривать? – улыбнулась Лика, скорчив приторно-сладкую мину.
Сразу видно – обращение было издевательством.
– Не камни, а древние инструменты, орудия труда, доспехи, артефакты… – начала перечислять я, не обращая внимания на ее дурацкую иронию.
– Ай, прекрати! – воскликнула Ника рядом, зажимая уши. – А то, не дай Бог, на нас твоя любовь перекинется, и превратимся мы в очкастых ботаничек.
– То есть я, по-твоему?.. – начала было я возмущаться, но Лика перебила.
– Лана, это же, как вампиризм, ты разве не понимаешь? Очень заразно, – она довольно усмехнулась, прикрыв пухлый рот ладошкой.
– Если бы это и правда было так, я бы давно вас покусала, – вздохнула я, растеряв весь запал. – Хотя бы из вредности.
– Ладно, дорогуша, не кипятись, – сказала Ника примирительно, присаживаясь рядом со мной на мраморную скамейку. – Ты лучше посмотри, что мне вчера Сашуля подарил.
Она открыла маленький черный клатч и достала оттуда симпатичную пластиковую карту с золотым тиснением.
– И что это? – спросила я, чувствуя, что сестра ждет этого вопроса. Ее светлые и пустые, как утреннее небо, глаза возбужденно горели.
– Это премиум-карта в лучший фитнес-клуб Москвы!
– Прямо-таки лучший? – попыталась пошутить я. У Ники, как ни новая вещица, так непременно “лучшая”.
– Под этим я понимаю “самый дорогой”, – без ложной скромности махнула она рукой. – И карта золотая!
– Может он думает, что ты – толстая, – без восторга спросила Юлька, устав слушать бредни моей сестрицы.
