– Нет, я это, пойду, пожалуй, а ты сама цветочки в рассол поставь.
– Ты чего удумал? – весь вид девушки говорил, что с ней лучше не спорить. – Не видишь, слабая женщина нуждается в помощи? Открой банку.
– Это ты-то слабая? – хохотнул облегчённо Игнат.
Он положил цветы на стол и взял банку в руки. Кто, зачем и с каким умыслом закрыл этой крышкой огурцы, оставалось загадкой. Показалось, будто белая ребристая пластмассовая крышка суперклеем приклеена к широкому стеклянному горлышку. Игнат попытался подцепить её край, но не получилось – пальцы соскальзывали.
– Изольда, у тебя же ногти, подсоби! А я давить буду.
– Игнат, ты знаешь, сколько стоят эти ногти? Давай лучше ножом?
Он опасливо покосился на неё.
– Давай, лучше я ножом, а ты отойди.
Девушка сбегала на кухню и принесла оттуда небольшой нож с зазубринами по лезвию.
Но он ни в какую не хотел лезть в узкую щель между банкой и крышкой. Тогда они решили положить банку на пол: один будет держать, а второй будет поддевать ножом. Так и сделали. Но банка оказалась хитрее и упрямее. Она то и дело норовила сбежать от Изольды с Игнатом.
– А чего вы здесь делаете? – услышали они голос Веры за спиной.
Девушка стояла около входа с коробкой в руках, идентичной первой двум, и смотрела на две попы, которые торчали из-под её кровати.
– Вы не мышь там ловите? – полюбопытствовала она.
– Банку, – ответила Изольда. – Банка убежала.
– А… – Вера осторожно прошла к кровати Любы и поставила рядом коробку. Посмотрела на первые две, – у нас сегодня склад коробок от цветочного магазина. Люба случайно не устроилась на подработку в фирму по доставке цветов?
– Что? – спросили Игнат и Изольда одновременно. Они резко повернули головы и встретились лбами. Удар был звонким. – Чёрт, – воскликнули и ударились о рамку кровати.
– Вот, поймали, – ответила Изольда, держа в руках трёхлитровую банку.
– Зачем тебе эти огурцы? – удивлённо спросила Вера. – У нас же в холодильнике открытая пол-литровая банка стоит. Ты забыла?
– Там мало, – заявила Изольда. – Помоги эту открыть.
– А ты это, не беременная случаем? – с подозрением посмотрела Вера на Изольду.
– Типун тебе на язык! Любка тогда столько пилюль набрала, что мне лет до пятидесяти хватит. Банка нужна для цветов. Игнат Любке цветы принёс. Игнат, подтверди.
– Принёс.
– А куда огурцы денем? – поинтересовалась Вера.
– Так скормим, – уверенно произнесла Изольда. – Игнат сказал, что с картошкой любит. Игнат, подтверди!
– Да мне как-то расхотелось картошечки-то, – парень снова начал искать пути для отступления.
– А ты картошку не ешь. Всё равно не сварил. Огурчиком закусишь.
Вера усмехнулась, вздохнула:
– Давай свою банку.
Девушка вышла с ней из комнаты. А Изольда как-то пристально рассматривала Игната. Настолько пристально, что тот начал себя оглядывать, всё ли у него в порядке.
– Хочешь, чтобы Любка тебе дала? – неожиданно спросила Изольда.
– Что дала? – Игнат резко покраснел.
– Конспекты списать. А ты о чём подумал?
– Да так, не о чём. А что для этого надо сделать? – после этих слов Игнат тотчас отошёл от девушки на безопасное расстояние и уставился на неё испуганными глазами.
Вся нанесённая утром косметика окончательно перемешалась на её лице. Чёрные от туши слёзы высохли разводами, отчего она напоминала Пьеро. Размазанная помада превратила её милую улыбку в зловещую ухмылку Джокера. Тоналка пошла пятнами. Растрёпанная причёска теперь была украшена парой белых перьев, которые, вероятно, она подцепила, когда лазила под кроватью. Припухлость после слёз ещё не прошла. М-да, жутковатый образ даже для Хэллоуина.
