Бабка выглядела настолько омерзительно, а слова её столь гадки, что ещё не вполне пришедший в себя Олег испытал острое желание швырнуть в неё чем-нибудь тяжёлым, в связи с чем, начал шарить глазами в поисках пригодного для этой цели предмета. Его взгляд остановился на обломке красного кирпича, лежавшего среди себе подобных в небольшой куче строительного мусора, сваленного кем-то у самого края дорожки, по которой Олег двигался до этого. Наклонившись за орудием возмездия, Олег снова испытал небольшое головокружение, но смог сохранить равновесие и выпрямиться.
– Я не расслышал, кто тут пьянь, клизма старая? – задал он риторический вопрос в сторону бабки.
– Ой, батюшки! – заверещала та, сообразив, что именно собирается делать оскорблённый ею Олег. – Батюшки, убивают!
На визг бабки повернулся один из санитаров скорой – невысокий плечистый парень со странной причёской, напоминающей лысеющий одуванчик.
– Что случилось? – спросил «одуванчик».
Олег быстро опомнился и аккуратно за спиной выбросил кирпич.
– Ничего, – сказал он, – абсолютно ничего.
Одуванчик перевёл взгляд с Олега на бабку и обратно.
– Ну, так идите своей дорогой, раз ничего не случилось, – раздражённо произнёс он, – нам тут без вас забот хватает…
Олег предложение проигнорировал и делал несколько шагов в сторону санитара.
– Просто я знаю этого человека, – сказал он, – его зовут Геннадий Карлович Зельдович, он бывший старший оперуполномоченный по особо важным делам, подполковник милиции… мы с ним только вчера общались, договорись сегодня встретиться…
– Пили сегодня? – прервал его речь подошедший справа полицай, который был такого же роста, что и «одуванчик», только раза в два толще.
– Я не пью, – чертыхаясь про себя, ответил Олег, – просто голова закружилась… всё-таки человек мёртвый…
– Документы, будьте добры, предъявите, – не слушая, что говорит Олег, произнёс полицай.
Олег испытал небольшой приступ паники, потом похлопал себя по карманам и, нащупав в одном из них плоский прямоугольник соответствующего размера, облегчённо выдохнул.
– Прошу.
– Т-а-а-а-к, Сорокин Олег Анатольевич, – протянул полицай, попеременно посматривая из-под козырька фуражки, то в паспорт, то на его владельца. – Вы утверждаете, что знали погибшего, так?
– Абсолютно верно, – подтвердил Олег.
– Давно знакомы?
– Пару дней, я у него кое-что покупал…
– Пару дней, понятно… а что делаете в Валентиновке?
– Живу на даче у приятеля, помогаю с ремонтом…
– Адрес назовите.
Олег назвал.
– Та-а-а-а-к, – снова протянул полицай, – вам, наверное, придётся приехать на опознание тела, если мы не найдём никого из родственников.
– Но я же его уже опознал… – начал оправдываться Олег.
Полицай устало посмотрел на Олега сверху вниз, хотя и был ниже ростом.
– Никого вы ещё не опознали, Олег Анатольевич. Вы только высказали предположение. Опознание происходит в морге при соблюдении соответствующих процедур. Это произойдёт не сегодня и не завтра, так что оставьте ваши координаты, мы с вами свяжемся.
Олег продиктовал свой мобильный телефон, а потом, по настоятельной просьбе полицая, домашний, по которому могла ответить только его мама, мало представляющая жизненные перипетии сына.
– Вы говорили, что погибший служил в милиции? – неожиданно спросил полицай.
Олег кивнул.
– Это он вам сказал?
– Да, и удостоверение показал.
Полицай повернулся к санитарам, которые уже затолкали носилки с телом Карловича в «буханку» и, видимо, собрались уезжать.
