Вальс под облаками. Приключенческая повесть - страница 5
– Ну и что? Пусть наговаривает, пусть выдумывает. Кто ему поверит?..
– Все знают…
– Что? О чем ты? – не понял я.
– Не наговаривает, а попрекает. И один ли он?
– Как попрекает? За что?
– Да знаешь… Отец хочет, чтобы по закону было… Но есть люди, которым кажется, что они сильные мира сего, что им все не возбраняется… И отцу приходится им подчиняться… Не просто все, Серега… Поживешь у нас, увидишь…
Мы помолчали.
– А чего мы сидим, – неожиданно встрепенулся Глеб, подхватываясь с места. – Пошли-ка за одеждой!
– Ты что? – ужаснулся я. – Спятил? – и раздраженно прихлопнул присевшего на коленку надоедливого овода. – Маляма ж прибьет, если попадемся…
– А ты рот не разевай! А застукает – лучше в заросли убегай. Там кнутом наотмашь не лупанет!..
Я, признаюсь, замешкался, нерешительно ступил в воду за товарищем. Что, если пастух возвратился и наблюдает за нами из кустов? Страшно даже подумать…
Я старался плыть бесшумно, а потому не поспевал за Глебом. Я еще находился в реке, когда он уже выбрался из воды и, вытягивая шею, покарабкался вверх по склону. Сейчас!.. Вот сейчас Маляма… В ожидании неминуемой беды я на какое-то мгновение перестал грести руками, и тут же, окунувшись с головой, наглотался воды, закашлялся.
– Да тихо ты! – в сердцах цыкнул Глеб, дождавшись меня наверху откоса. – Пригибайся. И в оба смотри. – Он вытащил из кустов нашу одежку, поплотнее свернул ее и прижал к груди. – Кажется, нормалек! – оценил обстановку. – Уходим!
Мы метнулись по берегу, прячась за кустами. И оказалось, вовремя. Река делала поворот, и нам хорошо было видно, как в том месте, откуда только что мы убежали, появился Маляма с овчаркой на поводке… Мы рванули от реки через заросли и, выскочив на дорогу, помчались по ней к поселку во всю прыть. Я хотел было предложить Глебу вырезать новые удилища, но передумал.
Когда перешли на шаг, послышались раскаты грома.
– Гроза? – я поднял голову, но увидел лишь небольшое облачко медного цвета, нависшее над лугом.
– Пугает, – отозвался Глеб. – Бабка Матрена, наша соседка, обычно говорит, что гром – это предостережение с небес… Мол, кто—то что-то не так сделал…
– Вот и бахнуло б, когда мы подходили к телогрейке, – хмыкнул я. – Чего уж теперь громыхать?..
Приставалы от скуки
На лугу, у околицы села, ватага мальчишек гоняла футбольный мяч. Глеба окликнули и попросили постоять на воротах. Но он отказался.
У себя во дворе Глеб шмякнулся на ворох сена, разбросанного на просушку, и раскинул руки.
– Ох, и достанется же нам от Малямы, – простонал он, предчувствуя страшную расплату.
Я вспомнил про собачонку и направился к конуре возле крыльца. Присвистнул и позвал: «Ярик, Ярик, Ярик…». Собачонка не отзывалась.
В двери, возле замочной скважины, торчала бумажка.
– Глеб, здесь тебе записка, – крикнул я. – Мама, наверное, оставила… Она на работу ушла?
Товарищ поднялся с вороха сена, ступил на крыльцо.
– Ничего себе! – вырвалось у него, когда развернул записку. – Ну уж, – он растерянно посмотрел на меня, но тут же отвел взгляд, скомкал бумажку и сунул ее в карман брюк.
– Что-то случилось?..
– Да ничего… Ерунда! – он нагнулся и из укромного места под крыльцом достал ключ.
– Но, Глеб, я же вижу…
– Ерунда, – повторил товарищ и заторопился открыть дверь. – Я достану из погреба молока, разогрею картошку… А ты, знаешь что, сходи за водой к колонке… Это уже давно моя обязанность…
Я не стал донимать Глеба расспросами. Может быть, мама как раз и пожурила сына за то, что забыл про свою обязанность. Взял в коридоре пустые ведра и вышел через калитку на улицу.