– Он спросил, как меня зовут, а ещё я сказала ему, что тоже хочу стать гладиатором.
Саппо вздохнул.
– Ах, Вана. Глупая маленькая непоседа. Мы ведь уже не раз говорили об этом. Вся эта чепуха в твоей голове только прибавляет тебе лишних забот.
Вана откинулась на спинку сиденья. Из-за пропавших монет тётя устроит ей строжайший выговор, а может быть, даже отправит под домашний арест. Но сейчас ей хотелось думать не об этом. Она вспоминала сияющего, высокого и, самое главное, восхитительного гладиатора, рыцаря в доспехах – Тамедиаса со столь же дерзкой и добродушной улыбкой, которая, в свою очередь, тоже заставила её улыбнуться.
– Это того стоило!
Несмотря на то, что гномы порой любили сгущать краски, гнев, обрушившийся на Вану, оказался куда суровее, чем обещал Саппо. Тётя Мильда метала гром и молнии, отчитывая её:
– Беда не только в том, что ты разбазариваешь с трудом заработанные талеры, но и в том, что мне пришлось бы на волоске от гибели вызволять тебя из Гнилой башни. Ты хоть представляешь, во сколько мне всё это обойдётся?
Они находились на кухне постоялого двора, и, пока Вана помогала гномам чистить картошку, раздосадованная тётя Мильда дала волю своему гневу и разочарованию.
– Ты огорчаешь меня всё больше и больше. Не кажется ли тебе, что в твоём возрасте пора бы уже взяться за ум? Вместо этого ты целыми днями витаешь в облаках, воображаешь себя рыцарем, при этом забывая об элементарных просьбах. Ты останешься здесь и будешь помогать мне. Не могу же я обременять работой всех четверых гномов!
Таверна «Хромой Кабан» была излюбленным местом жителей Леандерталя и издавна принадлежала тёте Мильде, которая заботилась о Ване с материнской любовью. Мать Ваны скончалась вскоре после её рождения. А её отец был одним из многочисленных рыцарей, отправившихся на священную войну, последовав зову церкви, чтобы никогда больше не вернуться. Дядю Вальберта Господь призвал к себе два года назад, и теперь заботы о постоялом дворе легли на плечи тёти Мильды и Ваны. В этом им помогали четверо гномов, которые были у тёти Мильды в долгу и, несмотря на своенравный характер, охотно трудились в таверне, получая взамен пропитание и кров.
Альдо с радостью побрёл на кухню, волоча увесистый мешок с картошкой.
– Ах, тётя Мильда, не расстраивайтесь из-за нас. В конце концов, мы всегда готовы прийти на помощь. – Он поставил мешок перед Ваной. – Вот, благородная госпожа рыцарь, возьмите, чтобы вам не было скучно!
Вана криво усмехнулась и невольно вздрогнула, когда тётя Мильда повернулась к Альдо.
– К вам, господа гномы, я ещё вернусь. Вы думаете, я не знаю, что вы вместе с Ваной втайне тренируетесь в Штрумпфельбахе, несмотря на мои неоднократные запреты? Говорят, гномы обладают недюжинным умом, но вы меня удивили!
Альдо скорчил недовольную мину и поспешно выбежал из кухни наводить порядок в кладовой.
– Ну почему ты не такая, как другие девчонки? Клара, дочь кузнеца, вышла замуж за фермера Матеуса и теперь вместе с ним управляет его владением.
Вана с презрением сдула со лба прядь волос.
– Пф-ф, Клара! Ей в мужья достался толстый увалень Матеус, у неё своя ферма, и, разумеется, вскоре у них родится первенец. Да-да, именно так всё и должно быть.
Мильда с таким остервенением кромсала овощи, что Вана заволновалась, как бы тётя ненароком не попала ножом себе по пальцу.
– А что в этом плохого? Ты ведь уже в том возрасте, когда вместо напрасных попыток подражать рыцарскому сословию, тебе бы стоило стать женой рыцаря.
