– Вана! Вана, просыпайся! – Знакомый голос проник сквозь густую пелену сна. – Вана! Ну давай же, вставай!!!
Голос можно было бы и дальше игнорировать, но тут же последовали тычок под рёбра и холодные брызги воды. Вана вскочила и, держась одной рукой за бок, вытерла с лица воду с привкусом мокрого сена.
– Что за… – начала она, но остановилась. Перед ней стояли Хуппо и Альдо и, широко улыбаясь, держали кожаные доспехи.
– С добрым утром. Ну что, готова к великому дню? – Хуппо обнажил желтоватые зубы.
– А также к хорошей взбучке и пожизненному домашнему аресту, если наш трюк провалится? – прибавил Альдо.
Вану бросило в жар. Мысли о минувшем дне и особенно ночи мгновенно развеяли остатки сна.
– Арма Санкторум! Сегодня же праздничный выходной! – её возглас разнёсся по всей конюшне. Оба гнома одновременно прижали палец к губам:
– Тсс‐с! Если не прекратишь вопить, считай, что с маленьким негодником всё кончено.
Альдо протянул Ване снаряжение Эгберта.
– Ну же, чего ты ждёшь? Одевайся скорее. Тебе нужно разыскать свиту графа фон Фридберга.
Вана нерешительно взяла доспехи. Они были удивительно лёгкими и гладкими на ощупь. Она взглянула на гномов.
– Зачем я вообще здесь оказалась? Правильно ли я поступаю?
Хуппо добродушно улыбнулся.
– Нет, ты творишь полнейшее безумие. Но ведь ты всегда была слегка сумасбродной, не правда ли? – Он ненадолго задумался, а затем добавил: – Второго шанса осуществить мечту у тебя не будет. Ты можешь сделать это прямо сейчас и потом всю жизнь наслаждаться пережитым или отказаться и совершать подвиги лишь во сне.
Вана медленно кивнула, прикусила нижнюю губу и уставилась на доспехи. Может быть, гном прав?
– Ты спятила? Мы тут ломаем головы, придумывая отговорки для тёти Мильды, тащим этого маленького несносного выскочку в Мара Дунн, а ТЫ ещё и сомневаешься, стоит ли доводить дело до конца? – Альдо слегка шлёпнул девушку по затылку.
Нахмурившись, Вана потёрла ушибленное место и встала со своего ложа, чтобы гномы не смогли дотянуться до неё своими руками-лопатами. Они были правы. Ей просто необходимо решиться на этот шаг. Это было рискованно, опасно и доставило бы массу неприятностей. Зато она будет вечно вспоминать те выходные, тот единственный день, когда девушка, а именно она, участвовала в праздничном турнире.
– Давай шевелись, люди графа фон Фридберга уже собираются на площади. Участники выходят на арену через час. Живей! – упорствовал Альдо, и Хуппо оживлённо закивал.
Вана принялась расстёгивать рубашку. На третьей пуговице она замерла и перевела взгляд вниз, на гномов, которые с любопытством уставились на неё.
– Даже не думайте! Сейчас же отвернитесь! – Устало закатив глаза, девушка покачала головой, и двое её помощников покорно повернулись к ней спинами. Вана сняла рубашку и поношенные льняные брюки. Не успела она раздеться, как на её груди в который раз обнажилось уродливое красное родимое пятно. Она сама не знала, откуда взялась эта безобразная отметина, сколько Вана себя помнила, пятно всегда было у неё.
Девушка быстро натянула тесный чёрный камзол, пропахший потом, отчего ей приходилось дышать ртом.
Когда все выдающиеся места были спрятаны под одеждой, Вана позволила гномам повернуться и попросила помочь с оставшимся снаряжением.
– А тебе идут доспехи. Смотрятся довольно неплохо. – Хуппо с широкой улыбкой оглядел Вану, после чего Альдо влепил ему крепкую затрещину.
