Варенье Отвергнутых - страница 3

Однако сегодняшнее утро оставило возглас уверенности, что ход вещей может быть иным.

И иногда, нужен гамбит, жертва, дабы остальные смогли начать свои ходы, свою жизнь.

Приоткрытая страница тетради совращала лёжа на одеяле, молила и кусала парня за нос, огромными чёрными чернильными буквами, буквально упрашивая выполнить хотя бы один пункт.

В его голове проносились все общения себе, маме, миру. Вина заполнила его сердце, смешавшись с кровью ядом.

– Решено! – эхом разошёлся его вопль.

Парень попытался найти что-то почище и приличней в комке из разноцветной ткани. Ему даже удалось найти синюю рубашку испещрённую в чёрную крапинку с длинным рукавом.

Из штанов или брюк к сожалению были лишь его замаранные джинсы, походившие скорее на полинявшую и отпавшую кожу змеи.

Насчёт носков он не волновался, их запах осядет на дне ботинок, рядом с табу грибка ног и вросших вопросов ногтей.

После подходящего наряда он где-то отрыл таблетку обезбола, голова гудела ветром, что пробивается в щели. Запил её отрытой месяц назад газировкой.

Затем отправился в душ.

Несвойственно для себя он пару часов болтался около самых разных продуктовых магазинов.

Порой в попытках трудоустроиться в один из них.

В большинстве ему отказывали, говоря что порядок совершенно иной: «Сначала нужно оставить заявку на сайте, прийти в назначенный день, пройти собеседование, оформить договор, после стажировку».

Но в один его всё-таки взяли, ссылаясь на то, что у них огромный поток людей, что не хватает рук, да и документы оформить всегда успеют.

Вероятно, менеджер хотел нажиться на нём, уйдя от уплаты зарплаты, или из-за понурого вида парня ему стало жаль, и захотелось как-то помочь. Не столь важно.

Дрожащими руками парень предоставил менеджеру по просьбе паспорт, тот в свою очередь сфотографировал и переписал данные, колеблющимся голосом отвечал на риторические вопросы.

Военный билет, которого не было, пообещал занести в следующий раз как придёт.

Уличную одежду повесили в общий гардероб.

После небольшого инструктажа, и обзора магазина где какой товар стоит, ему дали задание: «Расставить товары с паллетов, со склада по соответствующим полкам, начав с замороженных товаров, иначе продукция растает и пропадёт».

Выдав форму и пожелав удачи, пообещав, что завтра все документы будут оформлены, и сегодняшний день пойдёт в стажировочные дни. А так же, что в скором времени он сможет перейти из торгового зала за кассу, и получать солидную премию.

Он нервничал. Последний опыт пребывания на работе был около 2-ух лет назад, да и то недолго, в другой сфере.

Сначала всё шло гладко, пару часов точно, но ближе к обеду люди стайками, стихийно, бедственно заполняли пространство. Некоторые даже задавали вопросы, из-за которых юноша проснулся окончательно.

Осознав своё положение, что он находится среди людей, на работе, и впереди ещё минимум 8 часов такого режима, ему стало дурно.

Материя плыла, пивные бутылки на полках змеились, смеялись, фантасмагорично строя рожицы из бликов и отражений.

Больше всего на свете ему хотелось домой. Но он не хотел подвести того, кто доверился ему, предоставил работу.

И к тому же он был среди своих любимых продуктов.

Он часто спросонья или в состоянии сомнамбулы делал глупости. Данное событие по трудоустройству достигла апогея.

Скрип колёс покупательских тележек распадался на части, образуя альтернативное пространство, все намерения людей и их чувства линиями ползли в телеги, а из них в продукты. Потребление нависло вибрацией, хаотичное и рациональное, по просьбе и случайности, запланированное и принуждённое. Эта вибрация ускоряло старение людей и гниение продуктов, после возвращало вновь в юность, в зрелость, или в своё прежнее состояние.