Вариации на тему любви - страница 3

А дети уже выросли, и я им не нужна! – уже почти кричала Катерина.

На шум в палату прибежала медсестра, оценила обстановку, убежала снова и вернулась уже со шприцами. Вколола всем, кроме Ларисы, по уколу, Лене и Инне больше для профилактики, хотя и они уже лили слезы, а Катерине по острой необходимости. И только Лариса, распятая капельницей, казалась спокойной. У нее хорошая тренировка по выдержке, но из уголков глаз все же тихо струились соленые ручейки.

Часы посещений, как обычно, с пяти до семи. Это особое время в больничном распорядке. Это лакмусовая бумажка твоей необходимости и состоятельности в жизни. И нигде, как в больнице, и может быть, в пионерском лагере в родительский день, не ощущается просто-таки космическое одиночество, если к тебе никто не приехал. К Лене пришла подружка с кипой глянцевых журналов, чтобы болящая не скучала. К Инне ее молодой муж с цветами. Он, конечно, не был таким уж юным, на вид лет за пятьдесят, но общались они подстать своему семейному стажу – нежно и трепетно. Держались за руки, он ей что-то шептал на ухо, и Инна просто таяла от этих, одной ей принадлежавших слов. Много ли надо женщине, чтобы чувствовать себя счастливой! Хотя бы иногда.

Прошел час из двух отведенных под встречи с близкими. К Катерине пока никто не пришел, и к Ларисе тоже. Обе вышли в коридор, чтобы, якобы, не мешать общению соседкам по палате со своими посетителями. Но обе были напряжены и явно ждали, когда же и к ним придут. Здесь, в больнице, это очень важно, может быть, даже выздоровление пациентов зависит от визитов родных и любимых. Ну вот, и к Катерине пришел сын, широкоплечий красавец с кучей пакетов с гостинцами, и они побрели в дальний конец коридора к окну. Лариса тоже повернулась к окну, у которого стояла. На улице сыпал огромными хлопьями пушистый снег. Она вспомнила, что без малого четверть века назад, в день их свадьбы была точно такая же погода, и ее розовый костюм, выступавший в роли свадебного платья, припорошило снегом, когда они фотографировались во дворике Дворца бракосочетаний, и на фотографии она получилась все же в почти белом воздушном наряде. Потом снег, конечно, растаял, как и что-то в их отношениях, оставив лишь след на фотобумаге.

Привет, – услышала она за спиной до боли родной голос и обернулась.

Привет.

Ну, как ты тут? Как себя чувствуешь, как условия? – засыпал вопросами Саша.

Да ничего, все терпимо. Ты как? Завтракал сегодня или так и ушел на работу голодным? – поинтересовалась Лариса, зная эту привычку мужа: если она завтрак не подаст, он так и уйдет, ничего не поев.

Да ты не волнуйся за меня, я и на работе могу перекусить.

Как дома? Феликса-то бедного хоть кто-нибудь выгулял?

Да, Маруська гуляла с ним утром, и, судя по ее не проснувшемуся виду, далось ей это нелегко.

Ну и хорошо, что все хорошо, – улыбнулась Лариса.

Как я рад, что ты улыбаешься, – Саша прижал Ларису к себе. – Я так вчера испугался за тебя. И за себя тоже.

А за себя-то почему?

Да не смогу я без тебя, – так просто сказал Саша такие важные для Ларисы слова. От них даже ее усталому и больному сердцу стало легче.

Не волнуйся, я поправлюсь.

Лариса пошла проводить Сашу до выхода из отделения. На площадке у лифтов стояла Катерина с сыном. По тому, как она обняла и поцеловала его, показалось Ларисе, что Катерина прощается навсегда. «Тьфу ты, подумается же такое», – Лариса быстро отогнала нехорошую мысль. Проводив родных, Катерина и Лариса вместе вернулись в палату, где Инна, счастливо улыбаясь, созерцала букет, а Лена, тоже, в общем-то, довольная, листала новые журналы. Лариса подошла к окну, чтобы еще раз увидеть мужа. Вот он вышел, обернулся, нашел глазами жену, хотя они и не договаривались, и помахал ей рукой. Лариса помахала в ответ, и на ее движение к окну подошла Инна, посмотреть, кому это так улыбается соседка. Увидев, с кем Лариса общается, она вздрогнула и отступила на шаг назад. Хорошо, что никто не заметил странноватого поведения Инны, особенно Лариса, потому что тот, кто махал ей рукой, был не кто иной, как тот самый незабвенный бывший любовник Инны, про которого она сегодня и откровенничала с соседками по палате. Но этого, к счастью, не узнает никто.