Вариации на тему любви - страница 4

Девочки, угощайтесь, – Катерина раскладывала принесенные пакеты с гостинцами по кроватям соседок.

Катя, спасибо, конечно, но не стоит, нам же тоже принесли. Лучше давайте устроим пир в честь нашего скорейшего выздоровления, – предложила Лариса.

А давайте, – поддержали ее соседки.

Через пять минут больничные тумбочки ломились от угощений. Тут были и ароматные домашние котлетки, и отварная картошечка, и всевозможные фрукты и сладости. Даже «выпить» нашлось: разнообразные соки и даже какой-то чудодейственный травяной настой, принесенный подругой Лены. «Девчонки» с аппетитом уплетали вкусности, смеялись, что-то рассказывали друг другу. Особенно жизнерадостной выглядела Катерина, но к ночи ей неожиданно стало плохо. Прибежавший дежурный врач, сделав кардиограмму и посмотрев результат, быстро распорядился отвезти Катерину в реанимацию. А Лена, Инна и Лариса еще очень долго не могли уснуть. Молча лежали в темной палате и мысленно молились за Катерину. Да и за себя тоже, ведь человеческая жизнь – штука ненадежная.

На рассвете Катерина умерла. Она хотела этого, а, как известно, чего хочет женщина, того хочет Бог. Она хотела быть с любимым. Не на этом свете, так на том. Таково уж женское начало. И женский конец.

Она его любила. Все в коллективе это знали, и каждый день начинали с обсуждения их взаимоотношений…

Сегодняшнее утро в отделении кардиохирургии городской больницы ничем не отличалось от предыдущих. В залитой солнцем ординаторской шли обычные утренние переодевания: халатики, шапочки, босоножки. Но белые халаты теперь почти не носят. Им на смену, по западному образцу, пришли цветные, нежных жизнеутверждающих тонов – светло-зеленые, голубые, сиреневые. Больных нужно стимулировать к жизни, ежеминутно напоминая им, что мир прекрасен, разнообразен, а вовсе не черно-бел. Хотя белый цвет – это ничто и все одновременно.

Да не будет у них никогда ничего, – одевая почти на голое тело сиреневый халатик, стояла на своем дородная, с копной рыжих вьющихся волос Майя.

Ну почему ты так уверена? Иногда любовь такие неприступные стены берет, – не соглашалась с ней высокая, стройная, черноволосая, с благородной гладкой прической, Ирина.

Да потому что Андрею никто не нужен, кроме самого себя, в принципе!

В дверях появилась Надежда. Операционная медсестра Надежда Светлова. Хрупкая молодая особа, любимица всего отделения, включая больных.

Привет, Надюшка, – почти хором приветствовали ее Майя и Ирина. – Плюнь ты на него, – не унималась Майка.

Хорошо, хорошо, девочки, не волнуйтесь за меня.

Правда, Надюш, он не стоит твоего сердца, – уговаривала Ирина.

Кстати, о сердцах. Нам пора, девочки, на планерку. Сегодня три операции, – смущенно улыбаясь, сказала Надя.

…Ежеутренний общий сбор, именуемый планеркой, был сегодня особо деловит, без обычных шуток «зава» Льва Александровича про бурные ночи, забытые головы и отданные сердца. Три сложнейших, дорогостоящих операции по новой методике, которую отделение освоило всего-то пару месяцев назад – тут не до шуток. Сергей Владимирович, дежуривший этой ночью, сообщил, что состояние пациентов удовлетворительное, к операции они

готовы. Андрей, которому и предстояло делать эти операции, слушал доклад дежурного врача внимательно, сосредоточенно, чуть сдвинув густые брови. Он всегда перед операциями был молчалив и собран.

Надюшка это его состояние знала, и по пустякам не отвлекала. Она и сама испытывала нечто похожее и понимала, что и от ее собранности зависит успех операции. «Никаких своих сердечных дел!» – как обычно сказала себе медсестра Светлова и отправилась в операционную раскладывать инструмент. А свое рвущееся к Андрею сердце она на время мысленно забинтовала и анестезировала. Сейчас важнее чужие сердца. Три мужских послеинфарктных сердца, не выдержавших чего-то в своей жизни. Чаще всего «ломаются» именно мужские сердца, видимо, женские выносливей. И вот теперь «бог» Андрей через маленький разрез на бедре по кровеносным сосудам введет им маленькую пластиночку в сердце, и она превратится в большой щит, который и спасет от превратностей судьбы. Новая щадящая методика – резать чуть-чуть и совсем не там, где и так все горит огнем и болит – еще мало освоена и очень дорога.