Факт того, что человеческая жизнь в этом мире, вернее человеческая смерть, используется как инструмент, я уже знал: слишком много высвобождается в процессе энергии. И даже в ходе бесед с бароном понял – не было большим секретом для общества то, что Корпус Смерти, как называли в Конфедерации некромантов, всегда испытывает нужду в человеческом материале. И некромантия, кстати, не была запрещена ни в одной из стран первого мира.
За прошедшую неделю я жадно поглощал информацию, практически не задавая вопросов. Ведь очень часто тот, кто задает вопрос, рассказывает о себе непозволительно много – а занятия с фон Колером не давали мне повода к информационному голоду. Поэтому очень важный вопрос, почему в отличие от той же некромантии демонология и дар проклятья запрещены в первом мире, и даже более того – караются смертной казнью, пока оставался без ответа.
Барон появился в этот раз не как обычно. Даже если не обращать внимания на то, что он значительно припозднился. Несмотря на то, что внешне он сохранял невозмутимость и его эмоции по-прежнему были мне недоступны, я заметил – фон Колер сильно напряжен.
Обычно после его прихода занятия продолжались, но сегодня фон Колер жестом отозвал Мустафу в сторону, и они коротко обменялись парой фраз. За это время дежурный целитель Юсуповых-Штейнберг, опять же вопреки обыкновению, занялся мной еще до первичной лекции барона, которую я обычно слушал в любом состоянии.
Сириец же после короткого разговора с бароном кивнул мне и, удивительное дело – направился в раздевалку. Я, как только целитель закончил приводить меня в порядок, по жесту фон Колера двинулся следом. Через пару минут – приняв душ и переодевшись, вместе с бароном уже шагал по аллеям парка к одному из корпусов усадьбы.
Фон Колер молчал, я ничего не спрашивал. Зачем, если сейчас и так все узнаю. И, вероятно, узнаю немало интересного.
Насчет интересного не ошибся – понял, когда фон Колер открыл дверь, пропуская меня вперед. В комнате, похожей на зал для совещаний, за круглым столом расположился ротмистр Демидов, Андрей Сергеевич. Специальный агент кивком поприветствовал меня и указал на стул. Фон Колер уселся на равном удалении от нас, так что просто трехсторонние переговоры получаются.
– Артур, наша встреча санкционирована его сиятельством графом Александром Александровичем, и Максимилиан Иванович присутствует здесь как гарант осведомленности Собственной Его Императорского Величества канцелярии, – без предисловий начал ротмистр.
Неплохо так начал.
– За последние восемь дней ты показал просто ошеломительный результат, прими мои поздравления, – неожиданно зашел с другой стороны Демидов.
Да, вот такой я молодец – кивком согласился я со специальным агентом. Ни следа эмоций от него. Или сознательно постоянно закрыт от других, или Мустафа доложил. Хотя и то, и другое, вероятно, верно.
– Ты подтверждаешь свою уникальность, – продолжал между тем ротмистр. – Даже более того, удивляешь.
Ничего не говоря, я с интересом посмотрел на ротмистра.
– Нет оснований не верить Анне Николаевне и Максимилиану Ивановичу, поставивших нас в известность о том, что ты использовал поле подавления уровня, доступного лишь одержимым, достигшим третьего золотого ранга.
«Нет оснований не верить?» Это он так пошутил сейчас? – бросил я взгляд на фон Колера. Барон мой взгляд не заметил, что странно – потому что ротмистр сейчас…
