– Сэм! Как ты мог! О, Сэмуэля! Полгода не было от тебя вестей! Ты понимаешь, как мы переживали?
– Простите, мэм, но я не Сэм, – негромко сказал я, отрывая ее от себя. Если бы эта сцена произошла в другом месте, а не перед окном граничного контроля, да еще в тот момент, когда я передал документы в руки рыжей девицы, то я мог бы сказать, что Сэм стоит у меня за спиной. Но сейчас я побоялся что господин Бабский, охотно вошедший в роль Сэмуэля Синклера может наделать каких-нибудь глупостей.
– Как это не Сэм? Дрянной мальчишка! Ты что в Росси совсем голову отморозил? Ты чего меня при людях дурачишь? – старушка отступила на шаг сердито глядя на меня и приоткрыв беззубый рот.
– Я не Сэмуэль, мэм, – настоял я, говоря твердо, но тихо, хотя мой голос, как и вся сцена не могла пройти мимо внимания служащих граничного контроля. – Вы ошиблись. Не мешайте, пожалуйста.
– Ты меня за дуру держишь? – лицо старушки стало и вовсе злым. Вдруг она подскочила к окну, куда я подал документы, став на носочки, заглянула туда и обратилась рыжей девице: – Милочка, я с ума выжила или этот человек все-таки мой племянник – Сэмуэль Гархем?
– Пшла вон, чертова стерва! – сердито сказала Элизабет схватив ее за локоть и оттянув от окна.
Стрельцова все-таки зря проявила сейчас такую резкость. Я почувствовал, что на помощь пришла Бондарева, возможно на пару с Бабским. Был сильный ментальный импульс с их стороны. После чего старушка захныкала как ребенок, ударила Элизабет локтем, прошипела какое-то ругательство и отошла в сторону.
– Это ваши документы господин? И дворянское удостоверение ваше? На чье они имя? – рыжая девица пристально смотрела на меня, держа в левой руке мой паспорт, правой двигая управляющий рычаг архаичного коммуникатора.
– А вы не видите? На мое имя – виконта Джеймса Макграта, – вынужденно произнес я, приложив ладонь к челюсти и поморщившись.
Рыжая девица с полминуты пристально смотрела на меня, потом на мой раскрытый паспорт. Паспорта и дворянские удостоверения в этом мире были в ходу без фотографий, но заверенные магическими печатями, которые кое-где умели подделывать. Подделки, даже очень качественные можно было распознать. Проверяющая приложила мой паспорт к сканеру, затем туда же отправила паспорт Элизабет. Взяла в руки один из наших дворянских жетонов и, повернувшись, сказала:
– Господин Линдси, подойдите, пожалуйста!
Из-за стола, стоявшего у дальнего терминала, встал лысоватый мужчина в темно-синей форме граничной службы и направился к ней.
– Здесь, что-то не так, господин Линдси. Смотрите, на скан печати… – продолжила она, указывая пальцем на обрамленный бронзовой полосой экран. – И у этого господина акцент странный.
– У него болит зуб, – вмешалась Элизабет.
Тут же подскочила Бондарева и оттеснила Стрельцову, шикнув по-английски:
– Step back! – беря мою руку, шепнула. – Энергию, как при экзоскане!
Чтобы быстро передать менталистке часть ресурса, нужен замкнутый контур. Я не знаю, что затеяла сейчас Наталья Петровна, но в этой критической ситуации каждая секунда весила очень много. Даже с Бабского напрочь слетела улыбка. Офицер, подошедший к нашему окну, ткнул пальцем в экран, и сказал рыжей девице:
– Нарушение Джи 26 СиЭм. Выведи розыскной список.
Пропустив Бондареву вперед, я прижался к ней, одновременно вынужденно и с желанием, взял ее вторую руку, не закрывая глаз, приоткрыл основной энергоканал. Помня недавний опыт начал плавный переток. Конечно, Наташа – сильный маг, но ее узкое место – энергетика, в этом плане она напоминает мне подсевшую батарейку.
