– Теодорих ушёл со своими готами в Италию! – сообщил как-то мимоходом Анастасий Юстину. – И уже, наверное, не вернётся сюда!.. Он забрал свою мать и сестру Амалафриду! Зенон отдал её!.. Так что ты больше не встретишь его! Радуйся!..
Он же сам радовался. Вот исчез, и исчез навсегда, опасный противник. Зенон, тот много пьёт, совсем одряхлел и, по всему было заметно, доживает последние свои дни.
Через два года дошли слухи о Теодорихе: что у него произошли две битвы с Одоакром, из которых он вышел победителем.
* * *
На третью битву обе армии сошлись вблизи Вероны.
К Вероне Теодорих подходил с юга. Вдали же, на севере, пока его армия подходила к месту сражения, голубоватой полоской на горизонте тянулись предгорья Альп, словно манили к себе волшебным зовом больших просторов… Армия шла по плоскогорью, которое перед самым городом заканчивалось глубоким обрывом, открывающим довольно узкую долину реки Атесис и внизу её стремительные мутные воды. А там, в узкой долине, из которой всегда тянет свежим ветерком, лежал город Верона.
Хотя ни сама долина, ни город не были видны с плато. Там же, на краю плато, стояла армия Одоакра, построившись боевым порядком навстречу подходившей армии остготов. На краях её фронтов замаячили разъезды, следя за тем, чтобы противник не зашёл с тыла.
Теодорих остановил свою армию. Затем, тронув с места коня, он выехал впереди своих конников, выстроившихся фронтом в два ряда для битвы. Рядом с ним были его два командующих, его боевые друзья, Белеульф и Питца. В доспехах, в одной руке он держал меч, в другой руке у него был щит, за поясом нож, к седлу пристёгнута булава… Позади же конницы он выстроил пеших остготов с длинными, выше роста человека, копьями во главе с надёжным командующим Иббом: у каждого из них был щит, на поясе меч, на плечах шкуры из лосиной кожи и такие же штаны, крепкие и удобные в бою. На голове у каждого меховые, тоже из лосиной кожи, остроконечные шапки, из-под которых сверкали их глаза, как у зверей…
Теодорих выкрикнул охрипшим голосом несколько призывов к своим воинам, поднял вверх меч… Запели угрожающе боевые трубы… И он двинул свою конницу на цепочку выстроившихся перед ними неприятелей.
Вслед за ним, позади, полетел по рядам его воинов клич: «А-а!.. А-а!»
– Водан!.. Водан! – вскричали пешие остготы одновременно, призывая своего бога войны на помощь… И, выставив вперёд копья, они двинулись мерным шагом вслед за конницей.
Битва началась… Гром и лязг железа, воинственные крики воинов и стоны раненых наполнили долину Вероны, как будто они скатывались туда с плоскогорья.
Германцы Одоакра, всё ещё подавленные прошлым поражением, легко подались назад под натиском конницы Теодориха. А когда в дело вступили пешие остготы и прорвали их ряды, то германцы стали беспорядочно отступать… Конница же Теодориха бросилась преследовать их.
Остатки войска Одоакра быстро покатились к Равенне, и, несмотря на преследование конницы Теодориха, им удалось благополучно дойти до Равенны и укрыться за её крепостными стенами.
* * *
На следующий день Теодорих объехал со своими командирами, Гурилой и Аригерном, вокруг Равенны. Её стены, высота и толщина, не оставляли надежды на то, что её можно будет взять штурмом. Да и брать города штурмом остготы ещё не научились… Осмотрели они крепость и со стороны моря.
– Оттуда вообще невозможно подступиться к городу! Посмотрите на Ионийский залив! – заворчал позади них громадина оруженосец Тэвдис, понукая свою лошадку, которая еле носила его, и её приходилось постоянно подстёгивать.
