— Так, никто не знает, почему Кощею Бессмертному так глянулась наша царевна, — пожала плечами нянька. — Просто в один день пришло от него требование к царю, чтобы тот отдал единственную дочку за него, либо готовился прощаться со страной. Ибо супостат готов смести всё на своём пути, чтобы заполучить царёву дочь.
— Ага, а сюда нас сослали от греха подальше, чтобы при военном захвате царевны не разнесло половину столицы? — вздёрнула я бровь и покивала сама себе.
— Ну, батюшка вас любит, вот и спрятал в серебряных горах, где магия практически не работает, и отыскать ваше местоположение сложно, — закивала та.
— Твою же мать! — застонала я, прикрывая глаза рукой. — Хорошо батюшка свою кровиночку любит. Это же надо спрятать её у самого кощеевого замка. Тут же три километра ходу к горам! И какая, к чёрту, безопасность в таких условиях?
— Так, не зря же народ молву несёт: поближе положи, подальше возьми, — запричитала тётка. — Вот и уберегли вас. Он туточки уже месяца три не появлялся. По всяким пещерам да башням лазит, а тут и не додумается посмотреть.
— Ну да, на его месте я бы тоже плёткой отходила девицу, ради которой по всяким жопам мира лазил полгода, — тяжело вздохнула я. — Сколько мы тут уже сидим? А нет, не так. Когда царю письмо от Кощея пришло?
— Так говорю же, полгода как, под Святки и пришло, — заломила та руки и тяжело вздохнула.
— Прекрасно, значит в скором времени суженый мой ряженый, пожалует ко мне наряженным, — прикрыв глаза ладонью, горестно застонала и постаралась взять себя в руки, чтобы не наломать дров раньше времени. — Тут хоть какое-нибудь оружие есть?
— Откуда, милая царевна, негоже, чтобы в женском доме было что-то такое, — затрясла нянька головой. — Это же всех мужей от вас отвадит. Примета гиблая. Даже вдовы не хранят, выбрасывают, чтобы не кличить на себя беды.
— Замечательно с голой жопой, против великого мага, который меня быстренько в бараний рог скрутит и не заметит того, — заржала я. — Правильно, зачем царевне ствол, когда на неё охота идёт. Пусть сидит и радуется, что не пришибли сразу.
— Опять богохульные речи начали заводить, негоже девице незамужней такое твердить, — застучала та ногами и затрясла головой.
— Вот Кощей пожалует, первой на него пойдёшь, защищать меня от супостата, — прикрикнула я и заметила, как та мгновенно побледнела до состояния мела. — Что, перспектива не нравится. А зря! Помрёшь героической смертью и станешь защитницей царевны.
— Не бабское это дело в мужицкие платья переодеваться, — заупрямилась та.
— Ясно всё с вами, — хмыкнула я, — помирай царевна на здоровье, никто тебя не защитит и не спасёт. Ещё бы, с такими-то слугами.
— У вас Иван для этого есть, вот он вас и спасёт, и освободит и замуж возьмёт, — закивала нянька, рванув вслед за мной по узкой тропинке.
— Ага, только перед этим Кощей успеет обесчестить Ваську во всех позах, плоскостях и куда гонцов не гоняли, — проскрипела я сквозь плотно сжатые зубы, в очередной раз поминая сестрицу ласковым словом.
— Не может такого быть, — воспротивилась нянька, — не бывает такого, особенно с царевнами. Запрет вас в башне и будет любоваться.
— Издеваешься? — вскинула я бровь. — У этого сраного романа рейтинг «NC-21». Тут и не такое может быть. Ладно, где взять реальное оружие, чтобы запихнуть Кощею в жопу и отогнать его от себя, всеми доступными способами. Я не шучу. Я не собираюсь сдаваться на его милость. Как там: кто к нам с мечом, тому его и печень? Не знаю, есть ли у него сердце, а вот почки и селезёнка точно есть. Один удар и, по крайней мере, сутки у меня в запасе будут, чтобы свалить отсюда куда подальше. А я ещё думала, зачем меня мать учила верховой езде. Пригодилось.
