– Герр Штейн, у нас беда. Даже не знаем, что делать. Просто ужас. Вы понимаете, что бедная Матильда никак не может. Просто никак. Мне иногда кажется, что ее скоро разорвет на части… – тараторил мужчина.
– Постойте, герр бургомистр. Дайте я хотя бы сниму мокрый плащ и шляпу.
– Пожалуйста, но поймите, у нас мало времени. Счет идет просто на секунды!
В дверях показался отец Довжик, зло смотревший на гостя.
– Вы ее уже отпевать собрались? нерановато ли?
– Как Вы можете, отец Довжик— наш добрый друг, он помогает нам советом.
– И что же он посоветовал?
– Только воздержание и послушание помогут нам. Надо молиться, – загробным голосом ответил отец Довжик, вознося руки с четками к небесам.
– Золотые слова! Воздержание и послушание! – герр Штейн скривился в легкой усмешке. – Показывайте Вашу больную.
Его отвели в комнату, где на большой постели лежала довольно тучная женщина, укрытая кучей пуховых одеял. Она тяжело дышала, лоб пробивала испарина, глаза закатывались в предсмертном обмороке.
Герр Штейн тяжело вздохнул и начал раскладываться. Достав из саквояжа небольшую грушу, он немного подумал, и достал большой мешок с узким горлом из бараньего желудка. Вынув небольшую трубочку из бамбука, он распорядился:
– Нагреть ведро воды, принести три ведра, одно с водой, два пустых.
Слуги засуетились, решая,кто за чем пойдет.
– Всем выйти. Остается только Анна, – он указал на испуганную служанку, которая открывала им дверь, – и приведите ко мне двух поварих. Остальные выходите, давайте.
– Даже я? – удивился бургомистр.
– Вы в первую очередь.
Бургомистр и отец Довжик недовольно вышли из комнаты, показывая всем своим видом недоумение и возмущение, но не смеющие возражать.
Оставшиеся слуги поспешно вышли, с благодарностью посмотрев на герра Штейна. Анна, испугавшись еще больше, опасливо поглядывала на холм на кровати, который являлся ее хозяйкой.
– Прости, но ты— здесь самая смышленая, – мягко проговорил герр Штейн, похлопав бедную девушку по плечу. – Принеси с полдюжины чистых простыней.
Анна кивнула и бесшумно упорхнула в соседнюю комнату. Герр Штейн подошел к Матильде, подумав немного, он скинул с нее все одеяла, открыв взору пациента во всей красе. Покачав головой, он, не спрашивая разрешения, с силой надавил на вздувшийся живот в нескольких местах. От этого она вскрикнула и тут же умолкла, перестав кряхтеть.
– Понятно,– проговорил герр Штейн. В этот момент вернулись слуги с ведрами воды, одно из которых парило. Герр Штейн попросил одного из них полить ему на руки. Помыв руки, он жестом выгнал их вон.
Через пару минут пришла Анна, прижав к груди пачку накрахмаленных простыней.
– Положи здесь, дитя мое, – проговорил герр Штейн, указывая на свободное место на кровати. Атмосфера в комнате начала портиться и, несмотря на непогоду, герр Штейн с силой открыл настежь окна. Поток свежего воздуха ворвался в комнату, раздувая огонь масляных ламп. Герр Штейн глубоко вздохнул и принялся за подготовку. Перелив с помощью Анны горячую воду к холодной, удовлетворившись температурой, он ненадолго опустил мешок из бараньего желудка в остатки горячей воды. В этот момент вошли две здоровые женщины в серых простых платьях. Герр Штейн указал на кровать и жестом показал, как следует повернуть и положить тело пациентки.
– Надеюсь, Вы понимаете, господин бургомистр, что герр Штейн, безусловно, полезный гражданин, но его знания порой выходят за рамки того, что положено знать человеку, – вкрадчиво обратился отец Довжик.
