Васина сказка - страница 3

Я взяла со стеклянной полки перед зеркалом ватный диск, намылила его и принялась стирать остатки помады, потом прошлась по скулам и, наконец, ликвидировала чёрные крошки под глазами.

Девочка по ту сторону зеркала повеселела. И стала совсем юной – лет тринадцать, не больше. Я всегда такая без косметики. Стыдно как-то в двадцать шесть выглядеть на тринадцать, хотя мама говорит, что через десять лет я начну это ценить. Вот и крашусь. Иногда.

Я вытерла лицо махровым полотенцем, надеясь, что оно для рук и вывешено специально к приходу гостей, зажмурилась так, что перед глазами закружились радужные мухи, и вынырнула из ванной, столкнувшись с пробегавшим мимо лысым парнем.

– Сорри, – бросил он.

– Извините, а вы любите бильярд или боулинг? – Слова сегодня выскакивали изо рта в обход мозга.

– Я люблю хоккей, – улыбнулся он, показав две дырки вместо зубов.

Обняв себя руками, я стала шататься по помещениям. На кухне продолжались светские беседы под чай и торты с бумажных тарелок. Лоджия дымилась сигаретами и вейпами. В проходной комнате с шаром народ разбился по компаниям, каждая из которых жарко что-то обсуждала, а в дальней – спальне – зажгли свечи и устроили просмотр фильма «Реальная любовь».

– Васёк, ты Влада так впечатлила, что он пошёл перекурить это дело! – засмеялась пробегавшая мимо Сима с высоко поднятым над свитком дредов подносом домашнего тирамису.

Я воспользовалась ситуацией, выкопала в свалке одежды пуховик, перекинула через плечо сумку и выскочила в подъезд. С улицы написала прощальные эсэмэски хозяйке и Марине.

В следующий раз мы увиделись с Симой через пару недель у нас дома. Она заскочила к нам за какими-то вещами, которыми они вечно с Маринкой менялись, а я как раз вернулась с работы.

– Как оно, старуха? – кивнула Сима. Сегодня дреды были уложены в колосок, а сама она герметично упакована в облегающий комбинезон цвета индиго и песочную водолазку. Я подумала: как она пропихивает не только умную голову, но и весь этот ворох своих и чужих волос в узкое водолазочное горло?

– На днях или помру, или уволюсь. Нормально, Сим.

Кажется, тогда опять, по словам нашей директрисы Паулины Гавриловны, «бабайка утащил» ключ от хранилища (третий раз за полгода), на кружок по отечественной литературе пришли только отмороженные дети, а вечером я обнаружила тараканью ферму в подставке для электрочайника. В такие дни я регулярно сообщала сожительницам о планах на увольнение, и они, добрые девочки, даже участливо вздыхали, хотя прекрасно знали, что никуда я отсюда не денусь. Как устроилась после института, так и торчу гвоздём. Уже четыре года.

Не знаю, что именно заставило меня пойти работать в районную детскую библиотеку имени Даниила Хармса. То, что она находилась на тихой ностальгической улице Академика Овалова. То, что от неё было десять минут пешком от дома. То, что это была двухэтажная постройка лохматого года, с пузатыми колоннами и кустами сирени вокруг – такая библиотека должна быть в городе крокодила Гены и Чебурашки. Или то, что меня туда готовы были взять сразу, без собеседования, потому что кто ж пойдёт к ним младшим сотрудником на гигантскую библиотечную зарплату.

А, может, то, что лицо у Паулины Гавриловны было доброе, открытое, круглое, со здоровым старческим румянцем. На носу сидели узенькие очки, которые то и дело съезжали на самый его кончик, а лучистые серые глаза стреляли искорками из-под мелких седых кучеряшек. Короткое полное тело было утрамбовано в старомодное платье чернильного цвета. Запястье, как верёвка колбаску, перетягивал браслет золотых часов.