Авистэй прикрыл за собой дверь и направился к соседней квартире.
– Извините, вы ещё не спите?
– Нет, не сплю. Давайте заходите.
Авистэй открыл дверь квартиры с номером 99.
– Добрый вечер. Меня зовут Авистэй.
Возле окна стоял человечек в домашней одежде. В руках он держал листы бумаги и тонкий грифель. Человечек с интересом посмотрел на Авистэя и произнёс:
– Авистэй-Авистэй. Ты принёс мне сто вестей?
– Да какие ещё вести? – недоумённо спросил Авистэй.
– Ты постой пока на месте, – продолжил незнакомец.
Дай, получше разгляжу,
И послушай, что скажу.
Авистэй встал как вкопанный, не ожидая такого необычного приёма.
– Будем мы с тобой на «ты»,
Это так – для простоты,
Ну а эти: «вы», «вам», «вас»
Для других, а не сейчас.
Проходи и будь как дома,
Впрочем, всё тебе знакомо,
Куда бы ты ни заглянул,
Шкаф везде, кровать, стол, стул.
Авистэй, всё ещё не веря своим ушам, словно под воздействием какой-то чарующей музыки присел на ближний край кровати.
– Итак, меня зовут Арда́л,
Мне это имя Грэмбар дал,
Из школы я сюда явился,
И по соседству поселился.
Сосед примолк и бросил озорной взгляд на Авистэя. Тот сидел, боясь пошевелиться, чтобы не вспугнуть это «чудо», говорящее таким необычным образом.
– Что, Авистэй, сидишь, притих,
Тебе не нравится мой стих?
И тут Авистэя словно подменили. Он вдруг заговорил. Да ещё как!
– Твой стих, Арда́л, и впрямь меня смутил,
Признаюсь, раньше мне не доводилось
Вот так, не прилагая сил,
Вести беседу. Как так получилось?
Теперь замолк Арда́л, потрясённый услышанным, и тоже присел на край кровати. Авистэй уже не мог остановиться.
– Мы здесь, мой друг, не просто так,
И каждому должно быть ясно,
Нам Ножницы подали знак,
И их старанье не напрасно!
Вот ты, Ардал, сейчас не спишь,
В твоих руках листы зажаты,
К утру поэму сочинишь,
Как люди на Земле когда-то!
А я в дорожники пойду,
Дороги строить очень важно,
Глядишь, со временем найду
И домик свой одноэтажный.
Ардал наконец, пришёл в себя и, бросив листы на кровать, зааплодировал. Авистэй молча кивнул в знак благодарности. Слово взял Ардал.
– Я рад, что познакомился с тобой,
Спасибо, что к стихам неравнодушен,
Так видно предназначено судьбой,
Чтоб словом я пронзал чужие души!
Чтоб лучшее в ватманцах я будил,
Чтоб радоваться жизни все умели,
И хочется, чтоб каждый счастлив был
И чтобы вновь леса зазеленели!
И тут между Авистэем и Ардалом возник непрерывный диалог.
– Постой, Ардал, ты тоже видишь сны,
Где шелестят зелёные просторы,
Где лунный свет на крыльях тишины
Уносится в рассвет за косогоры?
– Да, Авистэй, мне кажется, я знаю,
Что раньше жизнь моя была иной,
Как по весне во снах я расцветаю
И как дрожу от холода зимой.
– С ума сойти, Ардал! Что это было?
Как очутились мы среди камней,
Как же Ватмания совсем забыла,
Какой она была до жарких дней?
– Ах, Авистэй, вопросов слишком много,
Нам не дано ответ сейчас найти,
У каждого из нас своя дорога,
Пусть хватит сил нам этот путь пройти!
– Ну что ж, Ардал, пора прощаться,
Пиши свои стихи, рассказы.
Скажи, а ты не пробовал общаться,
Как остальные – не рифмуя фразы?
– Да, Авистэй, мне это предлагали,
Наставники – как раз на третий день,
Когда все хором буквы повторяли,
Я рифмовал уже «плетень» и «тень».
Что тут смешного? Ну не смейся,
Согласен, рифма ещё та.
Пытался прозой – хоть убейся,
Одна сплошная маета!
– Ардал, дружище, всё в порядке,
Великим Ножницам видней,
Кому всю жизнь разгадывать загадки,
Ну, а кому всё ясно с первых дней.
