Он проходит к учительскому столу, говорит: «Здравствуйте». Чуть заминается, будто хотел добавить «дети», но это было бы убийственно: ему всего лет на десять побольше, чем нам. Я смотрю на него с улыбкой и чувствую, как сердце бьётся внизу, в животе – раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять, тут охотник выбегает…
Он что-то говорит. И стоит, наверное, сделать усилие, вслушаться и разобрать слова, но я не хочу. Просто наслаждаюсь тем, как звучит его голос: тепло и заботливо. Наверно, он шутит, я слышу рядом смешки и тоже улыбаюсь, но слова – нет, слова не доходят до меня. Как удивительно. Никогда не испытывала ничего подобного. В школе такого и быть не могло – я же была отличницей! Всегда норовила отличиться получше, чтобы уж на «отлично»!
А сейчас отпустило. Могу просто сидеть и глупо улыбаться. Дурочка дурочкой. Какое же это, оказывается, удовольствие…
Лара толкает меня в бок, я смотрю на неё вопросительно, она шипит: «Представься». Я встаю, сердце опять трепыхается в горле, и отчаянно пытаюсь вспомнить, как же меня здесь зовут? Или как я скажу, так и будет?
– Котельникова Ярослава, – пробую наудачу, вдруг сработает. Грома смешков не слышно, он ведёт пальцем по журналу до середины списка, потом поднимает на меня глаза. Пронзительные и одновременно смеющиеся, как же так у него получается?
– А меня зовут Денис Алексеевич. Будем знакомы, Ярослава.
Я киваю:
– И мне приятно познакомиться с Вами, Денис Алексеевич.
Он поднимает брови. Не так обычно отвечают ученики.
А я сажусь и вновь улыбаюсь. Передо мной сейчас – не этот класс, а вереница лет, бусинки жизней, искорки наших с ним встреч и знакомств. Вот он целует мне руку. Вот неловко её пожимает. Вот я краду у него кошелёк на многолюдной площади: я тогда грязный бездомный мальчишка лет десяти, и он ловит меня и держит за запястье так крепко, смотрит на меня: выдох, два, три… Он знает, что может погубить меня одним криком: «Стража!». И я тоже это знаю прекрасно, потому просто смотрю на него. Во мне только страх, сердце колотится в горле.
Но потом накатывает и невольное восхищение – какой знатный сеньор! Какие сильные пальцы! Какое волевое лицо! Пронзительный взгляд серых глаз! Я невольно открываю рот в восхищении, и, потупившись, отдаю ему кошелек обратно. Тогда он улыбается одним уголком рта – и отпускает меня. А я скрываюсь в толпе, мигом, расталкивая ноги и попы, зная, что не забуду его. Навсегда останусь ему благодарен.
Но это всё не сейчас. Сейчас я выныриваю и понимаю, что снова сижу. Ларка тоже ответила, уши запомнили, что звучал её голос. Опять улыбаюсь, пусть это глупо, какая разница? Я красивая, когда улыбаюсь? А, Денис Алексеевич?
Зачем мы оказались здесь? За каким, сказала бы моя бабушка, лядом? У меня не было проблем с влюблённостью в учителей, я всегда влюблялась в них честно и открыто. Наш физик, ой-ой, я хочу повидаться с ним, можно? А больше и не в кого было влюбляться! Остальные…
– Ярослава, как Вы бы решали эту задачу? – меня вырывает из раздумий его голос. Я вздрагиваю, поднимаю глаза, он смотрит на меня снова весело и пронзительно. И как у него получается! И какую ещё, блин, задачу? Я как раз и решаю задачу, зачем мы здесь… Вы бы как её решали, Денис Алексеевич?
– Лара, какую задачу? – шепчу я ей.
– Которую он сейчас прочитал, – шипит мне Лара.
– Вы прослушали, я так и подумал, – прерывает он нас, – Выходите к доске, я дам прочитать условие. Здесь лучше думается о теме урока.
