– Помечтай, Миха! Ты же её сумку оскорбил – почтальонской назвал. Не видать тебе крекера, – вставил Саша. – А вот командиру отряда Валюша в пайке не откажет. Правда же?
Валя сияла, распираемая гордостью оттого, что единственная из всех девочек была сейчас среди парней. Она подкармливала мальчишек дефицитными вкусностями и держала над ними власть. Пользовалась этой уловкой с тех пор, как начала ездить в пионерские лагеря.
Зазвучал медляк. Валя объявила для себя «белый танец» и пригласила Вадика.
– Не-е-е, Валюх, я сегодня уставший, – отболтался тот.
– А я готов отработать печенье! – тут же выпалил Саша.
Покачиваясь под музыку на пионерском расстоянии, Валя с ухажёром передвигались в центр площадки.
Женя с Надей, как и другие девочки из разных отрядов, танцевали в сторонке друг с другом. При этом беспрестанно оглядывались на мальчишек, нетерпеливо ожидая, когда же те по обыкновению начнут разбивать их пары.
Даша заметила, что Вадик бросает взгляды в её сторону, но виду не подавала. Пыталась понять, почему тот не подходит. «Не понравилась я ему. Ну и ладно, не такой уж он и симпатичный. Мальчишек здесь полно́. Кто-нибудь обязательно дружбу предложит», – уговаривала она сама себя.
Ведущий поставил ритмичную музыку. Стало веселее. Подростки высыпали на площадку. Толком не танцевали – больше бесились, раскрепощались без родительского присмотра.
Глава 7
В восемь утра резкие звуки раскатами пронеслись по лагерю – горнист фальшиво трубил подъём.
– Этот даже мёртвого разбудит, – пробормотала Нина и залезла под одеяло с головой.
Прежде чем открыть глаза, Даша по привычке потёрла ладонями лицо, будто смывая невидимой водой остатки сна.
– О-о-о-о-о-о-ой! Это что такое?! – закричала она.
Руки увязли в чём-то противном – холодном и скользко-липком, как медуза, таявшая на песке. «Зубная паста», – сообразила Даша.
От её крика вскочила Женя. Спросонья она неловко махнула рукой по лицу и дико заверещала. На ощупь сдёрнула со спинки кровати полотенце, начала истерично возить по глазам.
Даша утёрлась туалетной бумагой – благо рулон стоял на тумбочке – схватила стакан с водой, кинулась к Жене. Намочила чистый край полотенца, сунула ей в руку. Та протёрла глаза, потом щёки.
Остальные наблюдали: кто с интересом, кто, боязливо выглядывая из-под одеяла.
– Девки, говорите, чья работа? – выпучив глаза, крикнула Надя, вступаясь за подруг.
– Да чё ты запыхтела? – с усмешкой, гнусавя, протянула Таня и манерно отмахнулась. – Сроду в лагерях всех пастой мажут. Никто не умер пока.
– Так это ты?
– Вот ещё! Чё я дура, что ли? Малолетка?
– Ну, и заткнись тогда.
– Сама заткнись, – буркнула Таня, взяла пакет с умывальными принадлежностями и, шаркая шлёпанцами, вышла.
– Вам теперь и румян не надо. Кто только вас с такими красными щеками на танцах пригласит, не зна-а-аю, – съехидничала Валя.
– Ты сама и намазала! Не зря в столовой угрожала! – выпалила Даша.
– Чей там го-о-олос из помойки? – протянула Валя. – Нужны вы мне.
– А ты чёт много выступаешь. Иди, куда шла, – цыкнула Надя и добавила: – Ну, девки, смотрите! Узна́ю – косы повыдергаю.
Рослую, крепкую Надю побаивались. Многие знали, что она занимается баскетболом, а потому – рука у неё тяжёлая.
Валя – тоже не из робких – брала весом. Но с Надей предпочитала не связываться. Вот и сейчас она с полотенцем на плече просто проплыла мимо, задрав нос.
Подруги вышли следом. Прохладный утренний воздух пах земляникой. Солнце играло с листвой – весело пробивалось, бликовало на водопроводных кранах, выстроившихся в шеренгу над длинным металлическим корытом умывальника.
