Вдоль белой полосы - страница 21

– Да, пора… – поддержал его Серёжка.

А Агата каким-то незнакомым Никите отчаянно-весёлым голосом сказала:

– А я, пожалуй, составлю вам компанию! Только бабушек предупрежу.

– Мы тебя здесь подождём, – пообещал Никита и поднял глаза к окну второго этажа, в котором бледнело взволнованное личико Киры.

Увидев, что всё обошлось, она распахнула шире створку окна и помахала им рукой. Никита помахал в ответ. Настроение у него отчего-то было замечательным.

Теперь вся жизнь Агаты сводилась к одному – ожиданию лета. И без того безрадостные школьные дни тянулись невыносимо долго. Особенно весной. Агата сама себе казалась не человеком, а ожиданием. Но оно всё же приходило, лето. И начиналась жизнь.

Никита заканчивал школу, готовился поступать в институт и приезжал на дачу реже. Но зато рядом с Агатой был его верный оруженосец Митя, готовый часами взахлёб рассказывать о друге и не замечавший, как жадно слушает его дачная подружка. А может, и замечавший, но не видевший в этой её реакции на его рассказы ничего странного. Ведь и он тоже любил Никиту и напряжённое внимание Агаты считал вполне естественным. В последний год Митя учился с Никитой в одной школе, и виделись они ежедневно. Об этих встречах мальчик и рассказывал своей подруге, а Агата благодарно впитывала каждое слово.

– А ещё его работы во всех выставках участвовали! И учился он всегда хорошо. И малышня на нём вечно виснет, потому что он мелких любит… – Сам Митя считал себя уже взрослым и на Никите не вис, хотя они иногда устраивали весёлую возню на траве или в их озере. Тогда Никита хватал младшего друга, подбрасывал вверх, а сам стремительными сажёнками уплывал подальше, спасаясь от брызг, которые поднимал сначала плюхнувшийся в воду, а затем вынырнувший Митя.

Эти ежедневные незамысловатые истории из жизни Никиты были для Агаты радостью и возможностью хотя бы так, опосредованно, быть ближе к нему. В реальности же виделись они нечасто. Агате этих редких встреч не хватало, и, когда Никита, сидя на крыльце, готовился к выпускным и вступительным экзаменам, она время от времени поднималась в комнату родителей, откуда лучше было видно соседний участок, и замирала за шторой, глядя на объект своей страстной влюблённости, почти не дыша и опасаясь только, что её позовут на улицу и ей придётся уйти и оторваться от этого зачарованного созерцания. Но, к счастью, родители и бабушки были заняты, и Агата могла подолгу смотреть на сосредоточенное любимое лицо, на державшие книгу руки и светлую чёлку, падавшую на лоб. Она любовалась Никитой и хотела бы продлить те редкие мгновенья, когда получалось, не опасаясь, что кто-то заметит, делать это. Больше всего Агату удивляло не огромное, заполнившее всё её существо чувство, а то, что она видела недостатки Никиты, но это ничего не меняло. С каждым днём она любила его всё сильнее.

Времена были непростые, и деятельные, не привыкшие сдаваться на милость судьбы бабушки Агаты решили завести кроликов. Сказано – сделано. Симпатичные ушастые звери поселились в домике, за пару дней сколоченном мастеровым дедушкой. А вот прокормом прожорливого хозяйства пришлось заниматься бабушкам и Агате: остальные члены семьи работали и бывали на даче лишь в выходные.

Места у них были не слишком травные. Уже к июлю солнце выжигало ближайшие луга настолько, что, казалось, они устланы сеном. Агата на велосипеде объездила все окрестности, пока не нашла, где можно косить траву. Низинный и от того зелёный луг был не близко, в паре километров от их дома. Теперь они через день отправлялись туда. Бабушки серпами жали траву, а Агата собирала её и туго набивала большие мешки, которые потом крепили к багажнику её велосипеда по одному, а то и по два. Так и курсировала она от луга к дому то с грузом, то без по несколько раз в день.