Туристы переглянулись, и Вадим ответил за всех:
– Мы обязательно это сделаем. В конце концов, нам это нетрудно: ведь мы туристы, это наше дело – ходить по лесам. Может быть, еще что-то нужно? Сидеть в засаде, ловить этого мужика, который вчера убил барона?
– Нет, этого мужика пусть другие ловят, – отвечал Гуров. – Те, кому это по долгу службы положено. А вы походите по лесам. Но если вдруг наткнетесь на подозрительного человека – не пытайтесь его задержать. Не надо лезть в герои, безоружными лезть на вооруженного бандита. Я не шучу! Никаких попыток задержания! Если что найдете – звоните мне. Договорились?
– Да, Лев Иванович, договорились, – дружно ответили туристы, после чего расстелили на земле карту и начали ее изучать, определяя, как организовать осмотр окрестностей. А Гуров наконец освободился и пошел в гостиницу. Там он нашел управляющего Краснова и спросил его, где искать комнату барона.
– Это в левом крыле, – отвечал управляющий. – Там самые именитые гости проживают. И там ваши люди уже находятся. Взяли у меня ключ и ушли осматривать комнату. Комната номер восемь, если что.
И Гуров направился в комнату номер восемь. Но еще не дойдя до нужного номера, он увидел одного из двух оперативников, прибывших утром из Коломны, а именно сержанта Сергиенко – тот стоял возле одной из дверей с суровым видом.
– И что ты тут стену подпираешь? – спросил его Гуров.
– Так это комната, в которой живет та самая графиня, о которой вы говорили, – объяснил сержант. – Она тут пыталась выйти с сумкой. Заявила, что сейчас уедет «куда глаза глядят». Но я ей преградил дорогу, не дал пройти. Как она тут кричала! Весь этаж сбежался. Было такое впечатление, что ее на куски режут. Но я вел себя, как вы сказали – корректно, но твердо. И не дал ей пройти.
– И что же графиня? – спросил Гуров. – Вернулась в свой номер?
– Да, – отвечал сержант. – Вернулась к себе. Тут я, конечно, сразу подумал, что она попробует сбежать через окно. Надо кому-то вставать под окно, там стеречь. А нас с лейтенантом Терентьевым всего двое. А лейтенант сейчас проводит обыск в комнате этого… ну барона. В общем, я попросил управляющего, чтобы он вошел в комнату графини и закрыл окно намертво. Ну он так и сделал.
– То есть ты уверен, что графиня никуда не делась и сидит у себя в номере? – спросил сыщик.
– Ну да, – кивнул сержант Сергиенко. – Я недавно слышал, как она возилась, что-то переставляла.
– Ладно, продолжай стеречь, – сказал Гуров. – Я наведаюсь в комнату барона, посмотрю, что там лейтенант делает, а потом загляну и к графине.
И он направился в комнату номер восемь. Дверь была заперта. Сыщик постучал, голос лейтенанта из-за двери сурово спросил, кто это. Гуров назвал себя, ключ в замке повернулся, и Гуров вошел в комнату. Окинув ее взглядом, он убедился, что лейтенант, в общем, знает, как надо проводить обыск: половина вещей была вынута из шкафов, содержимое чемодана и сумки тоже было разложено на кровати.
– Ты чего запираешься, лейтенант? – спросил сыщик.
– А тут пару раз какие-то люди стучались, спрашивали барона, – отвечал Терентьев. – Я не хотел вступать с ними в разговоры, объяснять, что случилось. Тем более я сам толком не знаю. Вот я и запер дверь.
– Понятно, – кивнул сыщик. – Ладно, рассказывай, что тебе удалось найти. Или ничего интересного не нашлось?
– Почему же, кое-что нашлось, – отвечал лейтенант. – Очень интересные вещи нашлись, Лев Иванович. Сейчас я вам их покажу.
