Устав от рассуждений – лоб и виски еще побаливали при попытках их употребить – он откинул голову (единственную часть организма, не попавшую под живую слизь) на бугор, который заменял здесь изголовье. Не следует даже объяснять, как неудобно лежать на выпирающей шишке, размером с футбольный мяч. Для самих Ил’Алра это проблемы не составляло – у них отсутствовали черепа, а держалась их голова и тело, так же лишенное костей, на прочных и очень гибких хрящах. Строение организма позволило изобрести Ил’Алра особую борьбу, доступную только их народу на зависть другим последователям Пути Гнева, впрочем, зависть им чужда. Титос сумел смириться с временным дискомфортом, а чтобы занять время до прихода Лайнея, за которого он теперь держался, как слепой за поводыря, оглядел комнату. При сравнительно высоком росте, насколько о нем удалось судить по сидящим крестоносцам, помещение не блистало простором. Потолок, казалось, навис над самым лицом, хотя в основном проблема заключалась в однотонной окраске комнаты. Все вокруг было розовых и фиолетовых цветов, изредка разбавленных зеленью. В ширину помещение было гораздо больше, круглые окошки, заполненные светом, будто светильники, вдоль правой стены оплели вьющиеся растения с множеством мелких листов и с гирляндами белых цветочков. По левой стене размещались двери, их количество едва ли не совпадало с числом окон, странно, куда все они ведут? Странности не ограничились и этим. Титоса, в частности, удивило полное запустение, неудобные кровати, по какой-то непонятной задумке размещенные в центре помещения длинным рядом, и тихое гудение, идущее от стен.
Прошло время, но никто не появился. Впервые за свое пребывание в объятьях слизи клогаий забеспокоился. Не могли же они его так оставить! Конечности не слушали великана, точно залитые цементом, а не этим желе. За окнами по-прежнему светило солнце (если это вообще было и солнце и окна), единственный звук, доходящий до слуха охотника – гул из стен. Титос потряс косматой башкой, опасаясь, что чары Владыки еще действуют. И верно, ведь он может до сих пор находиться под действием магии Ересиарха и оставаться в созданной им реальности.
– Эй! – густо пробасил он. – Лай…, Лей… – имя советника как назло вылетело из его головы, запомнить сочетание непривычных для его языка звуков оказалось задачей не из легких.
– Есть кто?! – выкрутился Титос, крикнув еще громче.
На его зов ответа не последовало, зато желе, покрывающее тело, заколебалось, а затем со звуком, с которым высасывают остатки сока через трубочку, втянулось в щели по краям ложа. Титос приподнялся и сел. Ран как небывало, если они все же были. Имея дело с Гамреном Геротом и его туманом-убийцей приходится все подвергать сомнению, даже если тебе кажется, что реальнее ничего быть не может. В пустой лекарне стояла такая тишь, что шлепок голых пяток великана отозвался в дальнем конце звонким эхом. Встав, он сделал пару шагов, изучая помещение. Нагота не сильно смущала клогаий, на родине в жаркие летние ночи они часто обнажались и бродили в таком виде вокруг костров. Свою одежду и оружие Титос обнаружил в стенном шкафчике без дверец, в одном из тех, что занимали промежутки между дверьми. Он не спеша оделся, погрузил двуручник в ножны за плечом, держащиеся на кожаном ремне. Натягивая куртку, гигант также заметил, что и старые раны и шрамы – автографы многих демонов, в основном хтонов, – напрочь исчезли с груди и боков. Сохранились только три царапины, проходящие через правый глаз, ведь лицо не попало под зеленую слизь. Но удивляться чуду было бы глупо.
