– Эй! – только успел он крикнуть.
Не долго думая, Кристофер поторопился за ней.
Вбежав в чью-то спальню, Ванесса, сообразив, спряталась за массивной шторой, но решив, что её здесь легко найдут, открыла ставни и, тихонько выбравшись наружу, осторожно прикрыла их за собой, чтобы не свалиться ненароком. И в тот момент, когда она услышала лёгкий звук открывающейся двери, она уже стояла на скрипучем подоконнике под дождём. Стараясь не глядеть вниз, Ванесса торопливо молилась о том, чтобы ей, дуре, не упасть. Между тем, проклиная всё и всех на свете, в первую очередь себя, глупую, а потом и наглеца, бесцеремонно разглядывавшего её, и сгорая со стыда, надеялась всем своим существом, что он не найдёт её. Услышав «недовольный» скрип соседнего подоконника, от спонтанно запланированного перехода на него ей пришлось отказаться. И ей оставалось только надеяться на глупость и нерасторопность своего преследователя. Она лучше умрёт, нежели ещё раз предстанет в таком виде перед кем-либо.
Кристофер оказался в бывшей спальне Эммы, пустовавшей с недавних пор. Оглядывая находящиеся вокруг него предметы, он мысленно попытался представить, куда амазонка могла спрятаться. Его взгляд остановился на бордовых шторах. И хотя ему приходила мысль просто уйти, не играя в прятки, он всё же посчитал своим долгом сказать:
– Ну, хорошо, выходите оттуда, вам не стоит меня бояться!
Ответа не последовало.
– Я рад вас видеть в своём замке. Могу ли я узнать, как вы себя чувствуете? Вы оправились?
Тишина.
– Ну что ж, – вздохнул он, – видно, мне самому придется вытаскивать вас оттуда.
Через мгновение он уже был у окна. Одним движением он отдёрнул тяжелую ткань, за которой к его огромному удивлению, он не нашёл ни единой живой души.
Кристофер прищурился. «Вот, чертовка!» Он вновь задумался, куда же она могла спрятаться, и сам не веря в своё безумное предположение, открыл ставни и нехотя выглянул во двор. Дождь, обрадовавшись гостеприимству, начал заливаться вовнутрь. Голова Кристофера в ту же секунду промокла. Его злости не было предела, когда он увидел по правую сторону от себя промокшую с ног до головы девушку, еле стоящую на подоконнике соседнего окна и вцепившуюся, как пиявка, в его раму.
– Залезайте обратно! Вы с ума сошли? – кричал он, стараясь дотянуться до неё рукой.
На эти слова Ванесса лишь помотала головой. Хотя ноги соскальзывали с мокрой железки, и она с трудом держалась, чтобы не упасть, гордости, или вернее того, что от неё теперь осталось, она не теряла.
– Вы упадёте! Послушайте меня, быстро залезайте обратно!
Её злой взгляд обрубил всю решительность Кристофера.
– Ну, ладно! Как знаете! Я закрою окно и уйду, а вы здесь будете стоять, – угрожал он, – дождь-то холодный, и вы непременно заболеете и притом заработаете себе воспаление лёгких. И знаете ли, никто вас не найдёт, вы достаточно высоко, и из-за шума дождя ваши запоздалые стенания и мольбы никто не услышит, либо вы обессилите и упадете, либо вы соскользнете и всё равно упадете. Выбор, замечу, не велик. Выбирайте!
Кристофер приостановил свое красноречие, дабы последовала хоть какая-нибудь реакция. И к его большому изумлению, на такое жуткое предсказание судьбы он получил в ответ ненавистный взгляд в очередной раз. Чаша терпения Кристофера была переполнена. Делая вид, что уходит, он углубился в комнату. Ставни он не закрыл, а отойдя чуть-чуть, постоял не больше минуты прислушиваясь. Но тут глухой женский стон заставил его броситься опять к окну. Ужасающая мысль пронеслась в его голове. На подоконниках, ни на левом, ни на правом, девушку он не нашёл, но, к его радости, она висела на краешке железки, которая держалась на одном честном слове. Одной рукой он взялся за раму, а другой потянулся к Ванессе.
