– Все в порядке, – говорит она, отстраняя телефон, смотрит на часы, потом снова прижимает трубку к уху. – Да, смогу… – она смотрит на меня. Мне нравится ее голос. – Здорово… да, я тоже.
Луиза
Между его бровями опять появляются эти складки в виде числа Пи. Он качает ногой и крутит в руках свою чашку с кофе. Наверное, я наскучила ему.
– Прости, что мы только сейчас договариваемся об ужине, – говорит моя мать, – но у меня снова было столько дел.
– Все в порядке, – отвечаю я.
– Как насчет того, чтобы встретиться в ресторане Blockhouse[3], в восемь? – Она прекрасно знает, как мне нравится Blockhouse. – Как думаешь, ты успеешь?
Я отстраняю телефон от уха и смотрю на часы, а потом говорю:
– Да…
– Отлично, потому что я уже зарезервировала столик.
– Здорово.
Я смотрю ему в глаза. Они темные и серьезные. Как будто видели такие вещи, которые не должны были видеть.
– Жду не дождусь, – говорит мама.
– Да, я тоже.
Джейкоб
Мы стоим на улице на морозе. Одна часть меня хочет сбежать, а другая не хочет прощаться. Мне нравится быть с Луизой.
– Куда тебе нужно? – спрашиваю я.
– В Blockhouse, – говорит она и указывает в сторону Людвигштрассе.
– Тебя проводить?
Она качает головой.
– Тебе это ни к чему.
«Но я хочу», – думаю я и вместо этого говорю:
– Ладно.
– Спасибо за пирог.
– Не за что.
– Ну, тогда, – она делает несколько шагов назад, – думаю, еще увидимся.
Звучит как смесь утверждения и вопроса.
– Да, – говорю я, не желая ждать до среды.
– Пока, Джейкоб.
– Пока.
Она разворачивается и идет прочь по улице. Несколько секунд я смотрю ей вслед. А потом тоже разворачиваюсь и иду в другую сторону.
Луиза
Я быстро оглядываюсь, но Джейкоба уже нет. Наверное, он испытывает облегчение. Хотя то, как он мне улыбнулся, говорит обратное. А складка на лбу в виде Пи – за. Я сворачиваю на Людвигштрассе, и мне вдруг кажется, что последних часов на самом деле не было. И все это я себе просто вообразила. Как то состояние между сном и бодрствованием, когда реальность смешивается с грезами.
Мне уже давно ничего не снилось. Слава богу. От всего существуют таблетки. Я принимаю противотревожный препарат, и он меня попросту вырубает. Как переключатель. Через полчаса после приема я теряю сознание и больше ничего не чувствую. И не вижу снов. Меня нет. Как будто я мертва. Но потом я снова просыпаюсь.
Вот только то, что произошло сегодня, буквально только что, было настоящим. Мне это не приснилось. Джейкоб подарил мне кусок пирога. И горячий шоколад. Ни то, ни другое ничего ему не стоило, и Минг сказала бы, что это ничего не значит. Что важен поступок. И что время – самая дорогая валюта.
Минг. Мне нужно позвонить ей. Вообще-то я уже давно должна была это сделать. Задеревеневшими от мороза пальцами выуживаю из кармана мобильник, натягиваю капюшон пониже на лицо и перехожу к любимым номерам. Вообще-то, их всего три: ее, моей матери, и еще один – тот, что больше не используется.
– Ну наконец-то, – отзывается Минг еще до того, как я успеваю услышать гудок. – Все в порядке? Я волновалась.
– Прости, – говорю я. – Мне стоило объявиться раньше.
– Наверное. Но самое главное, что у тебя все в порядке. – Пауза. – При данных обстоятельствах. – Еще одна пауза. – Ты ведь в порядке, правда?
– Да, – говорю я, и это почему-то так и есть. Но в то же время – нет.
– И? Чем ты сегодня занималась?
– Я была на выставке послевоенного искусства.
– А разве ты туда раньше не ходила?
