Вечные предметы - страница 11
на раскрытую ладонь
на чистый лист бумаги
ее силуэт
очерченный тенью
каждый раз
облегчает мне выбор
между белым и черным
Мысль
Среди привычных мыслей
о тарелке диетического супа
о завтрашней зарплате
о несомненном превосходстве одной из наций
проскальзывает одна
поистине большая
перед сном с наслаждением
ловишь ее за кончик
пробуешь осторожно на вкус
изящество слогов и звуков
утро начинается
с верификации понятий
днем приходишь к радостному выводу
что против истины
ничего не попишешь
и все время тебя
сопровождает удивление
откуда в суетном мире
родилась такая гармоничная мысль
это тебя немного смущает
и даже облекает
метафизической виной
но действительно трагично
только то
что ты не знаешь
что тебе с нею делать
Раскладки
Спрятаться бы от шума
уловить мерцание мысли
выпестовать догадку
перестать любить силлогизмы
ошибочные изначально
ожидание не может не сбыться
на все есть свои раскладки
глупые многословны
поспешные толкут идеи в ступе
бренные умники работают тихо
сидят вечерком на пороге
любуясь красивым закатом
Только ошибки
Только ошибки
или тяжелые как сны печали
наполняют жизни полый сосуд
холодной влагой
и она для нас как спасенье
без нее вырастают
худосочные души в пороках
как в перьях
и обманчивые свеченья
выбирают себе в светила
Комната
Моя комната пустынный форт
солнце над ним ждет в зените
чего-то веселого
пьянки
осады
разбоя
ничего такого не происходит
дремлет чернильница
как часовой на башне
двигаются стрелки хороня сутки
и только голуби воображения
с шумной дерзостью
взлетают поминутно
Трубы куранты
Трубы куранты
торжественные звуки
до меня долетают
меня не достигают
я в роли рыбы
на тихом дне молчания
в утробе действительности
где не имеют значения марши
шевелю плавниками
качаю конструкцию мира
рыбак наверху собирает снасти
уходит боясь приближения шторма
Дождливое лето
Как подарок
дождливое лето
не потому что смывает следы
о которых жалею
не потому что тянется долго
строкой композитора
из глуши столичному другу
в которой ряд черных знаков
не соответствует звукам
я о дождливом лете тоскую
о деликатесе его молчания
заставляющем повернуться
обросшую тиной
ось сердца
Иртыш
Воскресенье отдых
вожу пальцем по карте
палец утыкается в Иртыш
Иртыш
забытость
синяя змейка
шипенье испуганных птиц
после раздумья
робко в него погружаюсь
считаю секунды
которые мне еще остались
постигаю прелесть
покинутого мира
Иртыш в мгновение ока
дарит азиатскую раскосость
ничего
надо пройти и через это
Визит
Приходят друзья в жилище поэта
где на столе забыта бумага
с единственным словом
друзья на правах друзей
методично
обстукивают клювами квартиру
завешивают перьями все окна
к двери придвигают полевой валун
каравай времени огромен
пока его склюют
пройдет вечность
и слово на бумаге истлеет
Север сырость мягкая натура
Север сырость мягкая натура
острота обретается в тумане
и похожа на тупость
в тусклом солнце тает глина
пригодная для тела человека
но души из нее не слепить
как из холодного полуночного ветра
гибельна почва для таких задумок
душу лепить творцы далеко уезжают
в чистые греческие воды
на сухие римские камни
Охотник
Рушатся основы
пастбища переходят в другие руки
тучные стада
перебегают в чужой лагерь
полюса меняются местами
и люди едут отдыхать на Север
одинокий охотник
причин того не понимает
он по-прежнему слишком занят
молчит и делает дело
в сроки предусмотренные законом
отстреливает самых толстых
Врачевание
Кто соберется врачевать
впавших в уныние
и потерявших главную нить
надежду
может доктор Фауст
Похожие книги
В предлагаемом читателю издании представлены поэзия и проза Тамары Яблонской (1947–2017), автора четырех прижизненных книг, члена Союза писателей Литвы. Тамара Яблонская была философом не только по своей базовой профессии, но и по мироощущению, недаром основное направление ее поэзии можно назвать философской лирикой. Автора волнуют вечные проблемы бытия и сознания, осмысленные и через конкретные бытовые реалии, и через экзистенциальные размышлени
Главным предметом внимания авторов монографии «Музыка и мода XX века: от субкультуры к массовости» являются закономерности специфики развития музыки и молодежной моды в контексте основных тенденций искусства и культуры XX века. Феномен массового искусства XX века во многом в своем развитии опирался на локальные художественные тенденции субкультурных молодежных движений на протяжении всего столетия. Именно субкультурный костюм и музыка на протяжен
Монография посвящена одному из самых притягательных, однако трудных в описании феноменов – смыслу. Впервые раскрываются особенности его развития в антропогенезе, осмысляется значение в картине мира мировых религий, описывается связь с видами мышления, изучается роль в жизненном пути человека. Обсуждаются психологические характеристики, способствующие выявлению смысла: спонтанность, сердечность, непредубежденность, безоценочность, умение любить. В
Работа представляет комплексный анализ антропологических и этических учений с древнейших времен до современности в их взаимозависимости и взаимовлиянии.Адресуется студентам и аспирантам гуманитарных вузов, а также широкому кругу читателей.
Книга Климовицкого Михаила Аркадиевича, кандидата технических наук, старшего научного сотрудника, посвящена актуальным вопросам современной аквариумистики, систематизации накопленного опыта и знаний о выращивании аквариумных растений, о новых видах и методах. Книга может быть полезна, как опытным аквариумистам, так и начинающим.
Уникальный писательский дуэт снова удивляет своего читателя. Новый сборник продолжает «Лизаветину загадку» и вновь уносит нас в тайны человеческих судеб, вот только в «Фединой любви» красной нитью проходит тема женской измены.Бывают измены, о которых горько сожалеешь. А бывают измены, которые встряхивают, ставят на ноги и заставляют по-новому ценить то, что имеешь. В новых новеллах нас ждут неожиданные финалы, уже ставшие фирменным почерком Волси
Перед вами необычный дневник необычного человека, которого считали самым знаменитым вундеркиндом XX века и пророком, предсказавшим войну. «Я думаю, что война начнется или во второй половине этого месяца (т. е. июня) или в начале июля, но не позже; ибо ясно, что германцы будут стремиться окончить войну до морозов». Записал Лева Федотов в своем дневнике.Этот удивительный мальчик жил в знаменитом доме на Набережной в 40-х годах XX века. Он поражал в