Со спины руки переходят на мою небольшую грудь и резко сжимают, изучая. Я задыхаюсь от навалившегося чувства. Приятного, сладкого томления ниже живота. Эмрис же ласкает мне грудь и касается носом моей шеи.
- Ты что, девственница, что-ли? - спрашивает он слегка удивленно. - Запах такой сладенький. Чистый, свежий, мятный.
- Да, милорд. В этом и был подарок.
- Так в этом и есть твоё подношение нашему богу, девочка? - спрашивает он. - Ты отдашься нашему богу, а я приму твой дар.
- Наверное, - тушуюсь я.
- Вот только, я не имею фетиша на женской боли. Мне гораздо больше нравится, женское наслаждение. Если ты не готова к этому, можешь просто идти домой. Я скажу дарителю, что он был очень любезен а ты была просто великолепна.
- Вы меня отпустите? - у меня округляются глаза, отчасти от надежды но и от ужаса.
4. Я не могу быть нежным
- Я не насильник. Хотя чем больше я смотрю на тебя голой, тем более чувствую, что могу им стать, - он опять усмехается, отпивает.
- Я не хочу уходить, милорд.
- Так сильно хочешь отработать обещанные тебе деньги? - кривится он.
- Дело не в деньгах, - я говорю чистую правду, но каждый из нас понимает её по-своему. Эмрис встает.
- У тебя не так много времени, чтобы иметь возможность отказаться. Ещё немного, и ты не сможешь меня остановить. Ты как бабочка летящая в огонь.
С этими словами он кладет руку мне шею, медленно спускается до груди.
- У тебя осталось совсем мало времени, девочка моя, - вопреки собственным словам Эмрис опускает голову и касается губами моего соска.
Что там говорила сумасшедшая старуха? Про "слушаться своё сердце", ведь так? А я сейчас слушаюсь явно не сердца но и не разума.
А какой-то странной, внутренней, животной части меня, что запрокидывает голову назад и издает гортанный тихий стон, пока Эмрис властвует над моей грудью.
Сжимает, массирует, мнет, ласкает, целует и покусывает. Эта долгая, нежная но настойчивая ласка сводит с меня с ума. Я начинаю понимать то, о чем читала в пошлых книжках моей мамы. Да, иногда ты можешь действительно потерять голову от страсти, не контролировать себя.
- Я не уйду, - проговариваю я. Всё. Кажется, теперь я могу не винить кого-то другого в том, что произошло. У меня был шанс сбежать, но я его упустила.
- Ну что же, ты решила дать подношение Келлину, милая. Хочешь, покажу тебе свой алтарь? - он говорит это каким-то странным тоном, немигающе глядя на меня.
Мне странно, страшно, но разгорается любопытство и какое-то неясное, неоформившееся желание.
- Да, милорд. Я бы хотела увидеть ваш алтарь, - шепчу я, понимая, что глаза Эмриса от моих слов темнеют.
- Идем, - он подрывается. Резко берет меня на руки и ведет куда-то. Коридор, дверь, темная комната. Он кладет меня осторожно, будто фарфоровую статуэтку на мягкую постель.
Наслаждаюсь ощущением мягких, чистых простыней, понимаю, что она настолько широкая что с неё не упасть, как я падаю со своей кровати, обычно. Эмрис же покрывает мою шею мягкими поцелуями.
- Это и есть алтарь? - спрашиваю я, ощущая его приятные, нежные касания на своих ключицах.
- Это алтарь любви, жизни, красоты. Всего за что боролся наш бог, того ради чего мужчины идут на бой с любым монстром. За ваши тела, за ваши прекрасные души, милая. И сегодня, я хочу ими обладать.
Он опускается ещё ниже, снова сладко терзает грудь. Я чувствую, как становится жарко, трудно дышать, я слегка задыхаюсь, рука опирается в высокую спинку кровати.
