…Ну, как, испугался? – продолжила она и, не дойдя до мальчика шагов пять, остановилась.
– Ннет. Ноо, что ты тут делаешь, Мария-Пиа? – поинтересовался мальчик и сноровисто поднялся на ноги.
– Мама ищет тебя. Ты обещал ей наносить воды для стирки, а тебя всё нет и нет, вот я и пришла сюда искать тебя. Ты, если не с отцом и братом в море, то обязательно здесь, словно ждёшь кого-то… – Ой, чуть не забыла, отец сказал, чтобы ты подготовил лодку к завтрашнему походу в лагуну.
– Ааа, Освальдо. Он, что, калека? – не ответив на тираду девчонки, спросил он.
– Не калека. Но ты же знаешь этого великовозрастного лентяя, маменькиного сынка…
– Он твой старший брат, а ты о нём так.
– Всё равно он лентяй, хоть и старший, иии…, понимаешь, он же наследник отца в лавке.
Мальчик приблизился к Марии-Пиа, и улыбка чуть осветила его загоревшее лицо
– Чем это ты так увлёкся, Диего?
Девочка подошла к краю причала, и чуть наклонившись, любопытствуя, посмотрела вниз.
– Ооо! Какие красивые! Ты на них смотрел, да, Диего? – воскликнула она, восхищаясь резвой игрой рыбок.
– Да. Осторожнее Мария-Пиа, ты можешь упасть! – мальчик поспешно схватил девочку за руку.
– Отпустите меня Диего! Неприлично хватать даму за руку без разрешения! – попыталась она вырвать руку.
– Хорошо, хорошо, только давай отойдём подальше от края.
– Я подчиняюсь Вам, Диего Феррер, но только потому, что вы сильнее меня, – возмущённо произнесла девочка, и отошла на пару шагов от края пирса. – Так мы идём? – строго спросила она и, не оглядываясь, направилась в тень пакгауза.
* * *
Ветхая лодчонка со спущенным парусом, слегка покачиваясь от лёгкого бриза, стояла посредине лагуны. На месте, по-видимому, её удерживал якорь. В лодке находились двое – дочерна загоревший пожилой мужчина, скорее старик, с резкими чертами лица и седыми неухоженными волосами на голове, и мальчик, почти юноша, лет четырнадцати-пятнадцати, точная копия мужчины, только волосы на голове были цвета воронова крыла.
Мужчина, попыхивая коротенькой трубкой-носогрейкой, вольготно расположился на кормовой банке, а мальчик, склонившись за борт, держал в руке просмоленную верёвку и слегка подёргивал её.
– Освальдо, не дёргай верёвку, ты ему мешаешь, – лениво пробормотал старик, протирая грязной тряпицей заслезившийся, вероятно от попавшего в него дыма, глаз.
– Ничего, отец, пусть пошевеливается.
– Мне кажется, ты несправедлив к нему Освальдо. Он добывает раковин и кораллов больше тебя, хотя и лентяй… несусветный.
– Ничего подобного отец, мои раковины и крупнее и…
Диалог мужчины и юноши прервал появившийся из тёмной глубины лагуны светлоголовый мальчик. Схватившись за борт лодки обеими руками, он несколько раз вдохнул и выдохнул воздух, пару раз кашлянул, словно прочищая лёгкие, и лишь потом, повозившись у пояса, забросил в лодку сетку наполненную раковинами-жемчужницами.
– Тыы, бездельник! – закричал на него находящийся в лодке мальчик, – жрать, так первый, а работать…. Мы тебя кормим, одеваем, а ты… не мог побольше раковин собрать?
– Здесь почти нет раковин, – всё ещё тяжело дыша, стал оправдываться маленький ныряльщик. Здесь уже всё выбрали…. Надо другое место искать.
– Поучи нас, сопляк, поучи, – вступил в перепалку мальчишек старик, – возвращайся назад и собери полную сетку раковин.
– Дядя Хуан, я очень устал, пусть Освальдо…
Но он не успел досказать свою просьбу. Старик, схватив весло, ткнул им в мальчугана и закричал:
