Стоило нам зайти в деревню, первый же встреченный нами мальчишка заорал:
- Юма приехала!
И убежал вглубь улицы, продолжая кричать. Мы прошли еще буквально десяток метров, когда к нам начали стекаться оборотни разных возрастов, треть из которых находилась в животной ипостаси. Уже через несколько минут нам пришлось остановиться из-за обилия желающих поприветствовать, обнять или лизнуть в нос не только Юму, но и меня. Потребовалось все мое самообладание, чтобы не убежать оттуда с паническими криками. Выручил нас громкий командный женский голос:
- Чего это вы удумали! Она же только с дороги! А ну кыш!
Толпа от нас отхлынула, и я смогла увидеть невысокую женщину, выглядящую, как постаревшая версия подруги — такую же рыжую и с лицом, усыпанным веснушками — ее мать. Она проводила нас в дом, накормила и отвела в комнату, где кроме нас обитали четыре сестры Юмы.
Дом оказался огромным, трехэтажным. Первый этаж, занятый под кухню и огромную гостиную, был построен из камня, а остальные этажи, на которых располагались спальни многочисленных обитателей - из дерева.
Оборотни меня ошеломили. Было что-то очень по-домашнему уютное в том, с какой теплотой они друг к другу относились, но я поняла, что не смогла бы жить среди такой концентрации живых существ – мне уже на вторые сутки захотелось где-нибудь затаиться, чтобы побыть в одиночестве. Я потратила целый день на поиски такого места, но куда бы я ни пошла, везде обнаруживала оборотней. Казалось, будто единственное место, в котором мне можно было побыть в одиночестве – туалет. У них даже вместо ванной комнаты была баня, в которой вечером мылись сперва девочки, потом мальчики, а уже после ужина – взрослые.
Больше я решила такой ошибки не совершать – за те дни я морально устала так, как не уставала за целую ночь, проведенную над домашними заданиями. Семья Юмы для меня оказалась слишком многочисленной, слишком шумной и слишком дружелюбной.
На ужин доела то, что осталось от обеда, а на завтрак – остатки сыра и колбасы, которые нашлись в холодильнике. Идти в продуктовую лавку не хотелось совершенно, и ради себя я бы поленилась, но вот Спиритуса оставить голодным совесть не позволила, поэтому все-таки пришлось заставить себя выйти из дома.
Когда доходит моя очередь оплачивать покупки, ищу в сумке кошелек и не нахожу. Внезапно прошибает пониманием, что его там нет – он забыт вместе с сумкой, которую я так и не забрала с вечеринки. Становится очень неловко. Извиняюсь перед продавщицей:
- Простите, но я, кажется, забыла кошелек дома. Я могу оставить корзину с покупками здесь, чтобы позже подойти и оплатить?
Я не то, чтобы вру, просто немного лукавлю – дома у меня есть небольшой запас наличных, пусть и без кошелька.
- Конечно, - кивает девушка.
- Не нужно! – раздается сзади властный голос. – Я все оплачу.
Оборачиваюсь и вижу того же парня, который спас меня от брызг. Растерянно произношу:
- Не стоит…
Не слушая возражений, он расплачивается за мои покупки и свой чай. Подхватываю корзинку, чтобы не мешать другим покупателям, оборачиваюсь с тем, чтобы поблагодарить незнакомца и спросить, как и когда я могу вернуть ему деньги, но рядом его не оказывается. Растерянно оглядываюсь по сторонам – его нигде нет. И как теперь быть с деньгами? Все произошло слишком быстро – я даже поблагодарить его не успела.
Пообедав, отправляюсь в дом старосты. И в очередной раз почему-то чувствую неловкость. Вроде бы по делу, но вроде бы и без приглашения.
