Девушка разрыдалась и повернулась к управляющей в поисках поддержки и защиты. Та только головой осуждающе покачала.
– Держите себя в руках. Вас предупреждали, вы никого не слушали. Надо было сразу уезжать, как только ваши люди заболели, а не строить из себя героя.
– Вот только не надо снова заводить песню о проклятье! – возмутился король, перенаправляя свою злость на управляющую. – В его болезни виноваты ваши стражницы, которые держали нас на морозе, под дождем. У него обычная простуда, а ваша неумеха-лекарша, у которой молоко на губах не обсохло, справиться не может. Что у вас за замок такой?
– Уединенный. – В отличие от лекарши Рамилия ничуть не устыдилась и даже бровью не повела на гнев короля. – Не принимающий гостей.
– Это я заметил!
– Пожалуйста! – сквозь слезы взмолилась Олин. – Давайте позовем госпожу. Она точно его вылечит.
Никандр удивленно застыл, а затем перевел вопросительный взгляд на Рамилию.
– Думай, что говоришь, – шикнула та на Олин. – Что я ей скажу? Ваше Величество, сбейте жар старику? Не придумывай и лечи его.
– У нее есть травы, зелья. Она его точно спасет! – Олин перевела взгляд на Никандра и принялась убеждать его, раз с управляющей не получилось. – Госпожа очень сильный лекарь.
– Олин, – рыкнула Рамилия на девушку предупреждающе.
– А что в этом плохого? – шмыгнула та, стирая слезы со щек. – Госпожа всем помогает. Она нас лечит. Почему не может помочь и ему? Она своими руками лечит каждую служанку, а это человек короля…
– Олин! – заорала Рамилия. Девушка вздрогнула, опустила взгляд и повернулась к кровати старика, присаживаясь рядом и продолжая обтирания.
Никандр закусил нижнюю губу, глядя на Рита и раздумывая о том, уместно ли будет просить Ламию осмотреть его. Обычно королевские особы подобным не занимаются. Но, с другой стороны, и в ванных они не ведут переговоры.
– Ваша госпожа действительно так хороша в лекарских делах? – спросил он спокойнее у Рамилии. Та недовольно скривилась, бросив на Олин суровый взгляд. Девушка еще ниже склонила голову.
– Если я скажу, что это сплетни, вы поверите? – поинтересовалась она.
– Не после такого представления, – покачал головой Никандр, указав подбородком в сторону лекарши. – Можете попросить Ламию осмотреть его?
– Но…
– От моего лица, – перебил он управляющую.
– Извините, но нет, – ответила та стальным голосом. – Вам лекарь уже сказала, что он не жилец. Смиритесь. А нам хватит и того, что он умрет в замке. Не хочу, чтобы Ламию потом упрекали в его кончине.
Теперь Никандру стало понятно, чего опасается Рамилия: что смерть Рита повесят на королеву. А ведь у нее и без того репутация не бела, как чистый лист, – и за две жизни не отмыться.
Рит надрывно закашлял, просыпаясь и пытаясь отдышаться. Олин помогла ему лечь на бок и подала стакан со столика с лекарствами.
– Позови Ламию. От моего лица. Если что-то случится, я не буду предъявлять никаких претензий. Обещаю. Никто не узнает, что она осматривала Рита.
Рамилия с сомнением посмотрела на него, а затем вопросительно – на Фавия.
– Никто не узнает, – повторил Никандр и грозно глянул на воина, тот поспешно кивнул.
Управляющая еще раз обвела всех присутствующих взглядом, а затем вышла из комнаты, громко топая и выражая этим свое отношение к подобной затее.
Ожидание длилось, казалось, бесконечно. С каждой даже не минутой, а секундой Никандр нервничал все сильнее и сильнее. Больше всего его выводили из себя собственная беспомощность и вынужденное бездействие. И вот когда он уже решил сам идти к королеве, Ламия мягкой, неспешной поступью, словно крадущаяся кошка, вплыла в гостиную.
