— Как догадалась? Вы б себя со стороны увидели, Ада Александровна. Глазищи голодные, жалобные. Не привыкли по городской моде питаться? Чтоб талия, как у осы, как у… — домовуша не договорила, а кивнула на дверь.
— Как у осы, — весело повторила Пшенка, порхая на веничке от полок к столу и расставляя тарелки с божественно ароматными кушаньями. — Осы-то ядовитые. Жалят – да не помирают. Пока яда хватит – всё кусаются. Кушайте, Ада Александровна. Уж больно вы худенькая. А мы все гадали, придете или нет. Даже поспорили. Ржанка выиграла, а Сливка продула.
— Можно просто Ада, — прочавкала я. Проглотив кусок «бутерброда» (ломоть хлеба с куском чесночной колбасы), понизила голос и поинтересовалась: — Значит, бабушка Надя любит нормальную еду?
— … любить-то она любит, — кухарка по имени Сливка поджала губы. — Да ей особо жирное, сладкое и острое нельзя. Возраст. Так иногда зайдет, картохи жареной ломтик выпросит – отваром лечебным запьет. Колбаску, сало мы уж для хозяина делаем, он тоже иногда после яств этаких забегает. Но в последнее время все больше тайком. К этой… высокой кухне привыкнуть пытается, по моде – репетирует, как в кабинет при дворце переедет, а там фуагра-мудагра всякая… — Сливка тяжело вздохнула. — И нас готовить переучивают, обещают с собой взять. А командует нами…
— … Оса, — хихикнула Пшенка.
— Галада?!
— Тс-с-с, — домовуши дружно прижали пальчики к губам.
— И бабушка ей позволяет? — удивилась я.
Пшенка и Сливка только развели руками.
— Госпожа очень хочет видеть господина Алекса там, — признала повариха, ткнув пальцем вверх. — Она на все согласная. А маги нынче почему-то к колдовкам взгляды обратили.
— Кризис, — важно поддакнула Пшенка. — А что? Мы тоже газеты почитываем. Нас перемены тоже касаются. Когда господин Алекс с госпожой колдовкой спута… общаться близко стал, он, может, много друзей потерял, однако и союзников приобрел. И как-то его карьера политическая сразу в гору пошла. Вот старая госпожа молодую госпожу и… терпит.
А Ржанка почему-то занервничала и быстро сменила тему разговора:
— Госпожа Ада, доели? Вкусно? Вот и славно. В следующий раз сами-то сюда не приходите, зовите меня или Пшенку. Три раза, помните? И поесть принесу и уберу после.
— Но… почему? — огорчилась я. — Почему мне нельзя сюда приходить? Я отвлекаю вас от работы? С вами так хорошо!
Пока мы болтали, дела на кухне выполнялись особой магией домовых народцев: в раковине тарелка за тарелкой мылась посуда, в кастрюле у Славки кипел соус, а на разделочном столе нож сам нарезал тоненькими ломтиками что-то, похожее на комок грязи. Трюфели, догадалась я. Неужели нам завтра подадут эту гадость? Тут, конечно, не помешала бы современная посудомоечная машина, однако и без нее нельзя было сказать, что домовуши загружены работой.
— Леди Галада не любит, когда мы бездельничаем, — уклончиво сообщила Ржанка. — И вам отдыхать пора. У леди Гэл планы на завтра. Вроде поедете с ней гардероб обновлять. Ада Александровна, вы пока наверх идите, отдыхать, по магазинам бегать – дело утомительное. А я покамест оладушков с вишневым вареньем сварганю. Отправлю к вам в комнату через полчасика.
Славка и Пшенка промолчали, тем самым поддержав подругу.
Я от всей души поблагодарила домовуш. Жаль, что нельзя подольше посидеть в приятной компании, а нужно возвращаться в комнату, но правила есть правила. Жизнь налаживается. По крайней мере, у меня есть теперь, с кем переброситься словом, да и с голоду не умру.
