Мужчина всмотрелся в лицо возлюбленной.
– Ты из-за чего-то тревожишься. Дождя не будет, если ты об этом. Но ты ведь о чем-то другом, верно? – девушка пожала плечами и неопределенно кивнула. – Хочешь вернуться?
– Да, пожалуй, хочу.
– Тогда завтра с утра поедем? – Катя кивнула и прижалась лбом к его плечу. Чувство тревоги вопреки ожиданиям не ослабло, наоборот, девушка остро почувствовала запах крови, машинного масла, в ушах словно раздался женский крик. Она резко вскинула голову и посмотрела в глаза Тимуру, вглядываясь. Это связано с ним? Может, им не стоит ехать, возможно они могут разбиться? Но нет, здесь было спокойно.
– Я заварил тебе чай, – пойдем в номер.
Часом позже, лежа на белоснежной и пахнущей цветами простыни под объемным, но легким одеялом, Катя никак не могла уснуть. Это был первый раз, когда она отказала Тимуру в близости. К его чести он совершенно не расстроился, больше его беспокоило состояние любимой.
Катя повернулась на спину, раскинула руки и тут ее словно молнией пронзило видение: темный багровый лес, женский крик, ее самой крик, разметавшиеся руки прижимает мужчина, он что-то кричит, его голос… В нем столько ярости! Она поворачивает голову и видит пряди своих пепельных волос, в которых земля и листья смешались с кровью, одна единственная мысль пронзает ее сознание: "Кирюша, Кирюша, сыночек!"
Глава 10. Лишить жизни может лишь ее дарующий.
This burning house, there's nothing left
(Этот дом горит, и ничего не осталось)
It's smoking, we both know it
(Он дымится, мы оба это знаем).
We got all night to fall in love
(У нас есть целая ночь, чтобы влюбиться),
But just like that we fall apart
(Но внезапно у нас всё рушится),
We're broken, we're broken
(Мы разбиты, мы разбиты).
Mmm, well nothing, nothing, nothing gon' save us now
(Ммм, что ж, теперь нас ничто, ничто, ничто не спасёт).
Well, there's broken silence
(Что ж, эта тишина нарушена)
By thunder crashing in the dark (Crash in the dark)
(Раскатом грома во тьме (грохот во тьме))
(Nothing Breaks Like a Heart (Mark Ronson feat. Miley Cyrus))
Катя села на кровати и едва поймала рвущийся из груди крик ужаса. Хотела набрать Марине, но телефон сел, а зарядку в этот раз она забыла и наизусть номера не помнила. Тимур ничего не спрашивал, только помог быстро покидать вещи в рюкзак и проверил не забыли ли они чего в душевой. Перед самым выходом из номера он вдруг замялся, потянул Катю за рукав джинсовки, прижал к себе на секунду.
– Кать, я не знаю, что тебя ведет, ты другая, я вижу, но… Ты можешь всегда на меня рассчитывать, – он достал из внутреннего кармана маленькую коробочку и открыв, повернул к девушке.
– Ты будешь моей женой?
– Господи, – прошептала, прижав руки ко рту Катя, – да, – еле слышно прошептала она, – да, да, буду!
Ребята порывисто обнялись и помчались на парковку.
Тимур выжимал максимально возможную скорость с учетом ночной извилистой дороги – не хватало еще разбиться. Но до места они все равно добрались почти за два часа. Долгие, долгие, невероятно долгие два часа!
В итоге к дому подъехали к часу ночи. Света в окнах не было, хотя обычно у них горит ночничок. Открыла дверь и влетела в спальню к Марине – никого.
Холодная дрожь прокатилась по телу. Хотелось кричать. Столкнувшись нос к носу в дверях с Тимуром, девушка побежала к сторожу.
– Федорович, приезжал кто к нам? – мужик с лицом белее белого сидел, одной рукой держа свое ружье, другой теребя мобильник. Катя поняла все без слов.
