– Так этот пес – ярчук? – высказала догадку Энджи.
– Мы тоже вначале так думали, но ошиблись и… – его голос пресекся, Егорша отвернулся и с преувеличенным усердием заработал лопатой.
– Георгий, в чем дело? – почувствовав его смятение, спросила она.
– Давай закончим побыстрее, а то уже почти совсем стемнело, – пробурчал он.
Энджи пожала плечами и присоединилась к закапыванию могилы. Закончили они, когда было уже совсем темно. Приближаясь к дому, Энджи с волнением ожидала встречи с матерью, но той дома не оказалось.
«Она теперь совсем со мной разговаривать не хочет?» – сокрушенно подумала она.
В изнеможении опустившись на крыльцо, уставшие могильщики сидели молча, каждый был погружен в свои невеселые мысли.
– Ты мне еще не рассказал про ярчука, – подала голос Энджи.
– Может, завтра? – устало спросил он. – Сил просто нет.
– Ты обещал, – надула она губки.
– Ну хорошо, – вздохнул Егорша, – как я уже говорил, деревенские долго ломали голову, как спастись от набегов Прасковьи, и было решено привезти в деревню ярчука. Прокопий посчитал, что это его забота. Ведь у ведьмы снесло крышу именно из-за него, и он чувствовал свою ответственность. Как ты понимаешь, такая собака стоит больших денег. Наши собрали сколько смогли и снарядили Прокопия за собакой. Он поехал в Харьков, где в области жил человек, который занимался выведением ярчуков. У них там это было дело семейное и передавалось из поколения в поколение. Все, кому нужен был ярчук, ехали к Шевчукам.
– А где именно под Харьковом они живут?
– А тебе зачем? – усмехнулся Егорша, – хочешь порчу навести?
– Зачем мне это? – фыркнула Энджи.
– Как зачем? Для тебя теперь ярчук смертельная угроза, – вполне серьезно ответил парень.
– Да ну брось, сказки это все, не верю.
– Все еще не веришь? – искренне удивился Егорша, – ну дело твое, надеюсь, ты с ярчуком никогда не встретишься.
– Что-то этот черный пес не сильно меня напугал, – усмехнулась она.
– Далеко не каждая черная собака – ярчук, и тот пес, про которого ты говоришь, – тоже. Мы-то тоже вначале думали, что он ярчук, но ведь этого точно не узнаешь, пока дело не дойдет до встречи с ведьмой. На этот раз ошибочка вышла, подчинила Прасковья эту собаку своей воле, и он ей верно служил.
– Насколько я заметила, – возразила Энджи, – он служил скорее моей матери, чем Прасковье. Во всяком случае, от мамы он и на шаг не отходил.
– Да? – удивился Егорша, – это странно. Ты уверена?
– Конечно, я это видела собственными глазами.
Эксперт по ведьмам и ярчукам глубоко задумался.
– Значит, Прасковья так захотела. Но почему? А как, кстати, твоя мать здесь оказалась, да и ты?
Энджи вздохнула, вспомнив тот печальный, но, как оказалось, не самый худший период своей жизни:
– Как я понимаю, она ехала к Прасковье. Зачем, никто не знает. Ее вез водитель, но ночью, когда он спал, она пропала. Ее неделю искало МЧС, но даже следов никаких не нашли. В конце концов все уехали по домам, решив, что вряд ли она выжила одна в лесу, ведь про Прасковью никто не знал. Думали, мать просто заблудилась, леса-то тут непролазные. Даже отец уехал, остался только Игорь, начальник охраны. Он был очень ей предан и даже, как мне кажется, влюблен. Во всяком случае, он продолжал искать маму, хотя сам был сильно болен, и в конце концов здесь и умер от столбняка. Его даже отвезли к Прасковье, но и она его не спасла.
– То есть он умер здесь? – переспросил Егорша.
